Как найти стилиста для фотосессии

Купить нельзя арендовать

Вопрос аренды и покупки вещей для съемок всегда стоит перед стилистами особенно остро, а в период дедлайнов по сдаче проектов в конце года — тем более. Если, почти как в известной сказке, попросить их правильно поставить запятую во фразе «купить нельзя арендовать», мнения о том, где это «правильно», разойдутся не только у самих стилистов, но и у брендов, магазинов, шоурумов. И в ход пойдут не только запятые, но и вопросительные, а также восклицательные знаки. Мы попытались определить, где будет правильно поставить знак и какой — вместе с теми, кто делает съемки по разные стороны баррикад.

Когда я училась на первом курсе, в один прекрасный день узнала от одногруппницы, что есть такая профессия — редактор моды. Она тогда стажировалась в журнале YES!, так что, казалось, точно знала, о чем говорила. По ее словам, редактор моды — это был тот человек, который стилизует съемку — собрав кучу красивых, часто дорогих и всегда модных вещей. Так я поняла, что, когда вырасту, хочу быть редактором моды. «А как им стать?» — спросила. Опытная подруга ответила: «Для начала собрать портфолио из съемок». Я взялась за дело незамедлительно — среди одногруппниц нашлись те, кто мечтает стать фотографом, среди друзей друзей — потенциальные модели, мне оставалось только собрать кучу красивых, дорогих и модных вещей.

Что-то я нашла у себя, что-то взяла из маминого гардероба (мам, прости, я все-таки взяла те туфли Tommy Hilfiger, несмотря на твое «нет»), но дальше-то что? Маленькие бренды и шоурумы, в которые я писала, соглашались работать без гарантийного письма далеко не всегда, переписка в инстаграме занимала уйму времени. Житейская логика подсказывала самый простой вариант: купить все нужные вещи в магазине и вернуть, под удивленные или укоризненные взгляды кассиров и консультантов. Много лет спустя оказалось, что модными съемками чаще занимаются не редакторы, а стилисты. И что «настоящие» стилисты сталкиваются в поисках вещей с теми же проблемами, что и второкурсница журфака МГУ Анастасия Сотникова. Брать вещи в магазинах и возвращать приходится почти всем и не нравится почти никому.

Проект «Самоучки»
Из личного архива Насти Сотник

Согласно Закону о защите прав потребителя, можно вернуть или обменять вещь в течение 14 дней, если она вас не устроила по той или иной причине — главное, чтобы сохранился товарный вид. Тем не менее многих стилистов такая схема смущает, поскольку чаще всего приходится идти на обман, говоря, что берешь для себя вещь, которая в действительности пойдет на съемку. Почему не сказать в магазине честно, что берешь вещи на съемки? Потому что, по словам опрошенных нами стилистов, магазины и шоурумы отказываются в таком случае принимать вещи обратно, ссылаясь на потерю товарного вида. Можно обезопасить себя от этого и попробовать пойти официальным путем с официальным запросом вещей и оформлением гарантийного письма — но в такой ситуации магазины, шоурумы и бренды предпочитают иметь дело с юридическими лицами — добиться компенсации от рекламного агентства или издательского дома проще, чем от стилиста-одиночки. Во-вторых, согласование может затянуться — а у стилистов зачастую на счету каждый час перед съемкой или красной дорожкой. Причем с волокитой приходится сталкиваться не только в России, но и за рубежом.

Проект MARAIS: №21 SS16
Из личного архива Насти Сотник

Проект Kontrabas Vintage
Из личного архива Насти Сотник

Поэтому, чтобы ускорить процесс, большинство идет на схему с покупкой и возвратом вещей, что вызывает вопросы у локальных дизайнеров и шоурумов, особенно если речь о рекламных съемках других брендов. «Для рекламных съемок, как правило, объем вещей закупается не для того, чтобы его использовать, а чтобы эти вещи померить и клиент выбирал то, что ему подходит. Постоянно сталкиваешься с возмущенными комментариями со стороны магазинов: купили 50 вещей, а забрали три. Да, мы правда забираем три, но по контракту надо показать на выбор 50. Что в таком случае делать? По закону мы можем поступать таким образом. И дальше по большей части все регулируется принципами элементарной этики, потому что обе стороны могут обходить закон. Я считаю, что гораздо честнее, когда стилист покупает вещи (другими словами, оставляет 100%-ный финансовый залог за эти вещи), а затем их возвращает. Если они в порядке (никто не мешает проверить на запахи, затяжки), ему возвращают 100% залога», — говорит звездный стилист Ксюша Смо.

Правила хорошего тона подразумевают, что необходимо возвращать вещи в магазин в подлежащем к продаже виде. С этим согласна и Смо, и другие опрошенные стилисты, например, художница по костюмам Анна Баштовая, которая работает и с рекламными проектами, и с кино. По ее словам, расходы по восстановлению вещей в случае их повреждения должны ложиться на плечи стилиста. В случае же, если вещь совсем испорчена, логично, чтобы стилист ее выкупил — ведь магазин, бренд или шоурум дальше уже не смогут ее продать. Да, для стилиста это риск, но, с другой стороны, его задача следить, чтобы вещи не пострадали на площадке.

«Сколько бы я ни работала и ни зарабатывала, я такие расходы всегда возлагала на себя. Это вопрос услуги, которую я оказываю. Но как-то я снимала рекламу с одним известным актером, который постоянно курил, — я просила продакшен провожать его ко мне перед каждым перекуром, чтобы мы его переодевали. Они это, естественно, не делали, потому что он не хотел переодеваться каждый раз. Была зима, очень грязно — в общем, всем было очевидно: вещь в итоге придется выкупить — и клиент взял расходы на себя», — вспоминает Ксюша Смо.

Стилист: Анна Баштовая, «Краш»

Рекламные бюджеты зачастую позволяют возместить непредвиденные расходы, но опытные стилисты советуют обговаривать эти риски с заказчиком на стадии подписания договора. «Если это какие-то уникальные вещи, например, платья, расшитые стеклярусом, или золотая парча, которые я не найду в магазинах, тогда я арендую и всегда закладываю на это бюджет. У меня принцип такой: я всегда просчитываю эти расходы по максимуму. Если заказчики говорят, что у них на это не хватит денег, я просто не беру такой проект», — уточняет Анна Баштовая.

Ксюша Смо смотрит на взаимоотношения стилист—шоурум с обеих сторон, ведь она еще и владелица собственного концепт-стора Selected Moscow, где продаются вещи молодых локальных брендов, а также коллекционные предметы винтажа. «Для меня это очень болезненная тема: иногда я даже не могу представить, что делают стилисты с вещами, которые берут. У меня было несколько историй, когда люди покупали вещи на большую сумму, и мы понимали, что это стилист. Если человек все это вернет в нормальном состоянии — без проблем. Но бывали и инциденты. Например, оторвали бант. Стилист говорил, что так и было, просто-напросто обманывал. И это очень раздражает, потому что по Закону о защите прав потребителей, если ты не доказываешь, что стилист не использовал вещи в коммерческих целях, ты будешь это решать дальше в гражданском суде. И закон, как правило, встает на сторону покупателя. Даже если принесли платье с оторванным бантом, скорее всего, экспертиза скажет, что бант был плохо пришит, и суд встанет на сторону клиента — есть такая лазейка», — рассказывает она.

Стилист: Анна Баштовая, «Краш»

Чтобы избегать спорных вопросов при возврате, Анна Баштовая старается не покупать вещи дорогих брендов и молодых дизайнеров «как бы для себя», а потом просто возвращать их. «Покупать дорогие красивые вещи в „Цветном“, а потом рассказывать, что они мне не подошли, мне кажется тем же самым, что гадить в песочницу, где ты играешь с друзьями в куличики. У нас очень маленькая индустрия, да еще и в такой стадии, что нужно друг друга поддерживать, а такой подход все же нечестный. Если надо что-то купить, а потом сдать — например, мне надо одеть массовку в нейтральные вещи, — я иду в Uniqlo, Zara или H&M, потому что массмаркет от этого не сильно страдает. Плюс я сама честно при возврате говорю, что у меня были съемки. Никто меня ни разу не проклял за это. Если эти вещи чистые, отпаренные, с бирками, расфасованные, то никаких проблем ни у меня, ни у продавцов нет», — рассказывает она.

ХОЧУ СНИМАТЬ ДОРОГИЕ ВЕЩИ — ЧТО ДЕЛАТЬ?

За массмаркет мы не слишком беспокоимся, но как быть молодым брендам? Опрошенные стилисты в один голос называют, казалось бы, простое решение — создание базы образцов, используемых исключительно для съемок. В любом случае сегодня каждый дизайнер, шоурум и даже универмаг создает контент с сезонными вещами — для соцсетей, собственных медиа, выходов звезд и друзей бренда — почему бы не оптимизировать процесс? «Часто я сталкиваюсь с тем, что у магазинов нет базы семплов и они выдают на съемки то же, что потом продают. Но выдают на съемки не по какому-то отработанному регламенту, а исходя из того, какой стилист больше нравится. При этом их дико возмущает, когда те стилисты, кто не прошел данный фильтр, в итоге просто покупают вещи, а потом возвращают их. Магазины называют это „неуважительным отношением к клиенту“. Я считаю, что это лицемерие. Если ты одни и те же вещи „на продажу“ отдаешь более подходящим по твоим мифическим критериям героям или стилистам, тебе придется мириться с тем, что может прийти человек, оставить 100%-ный залог и сделать то же самое», — считает Ксюша Смо.

На удивление немного проще дело обстоит с премиальными брендами, поскольку часто их образцы для съемок есть в специальных шоурумах. Правда, в Москве такие есть лишь у ряда брендов, например, Dior, Gucci, Prada. Но и здесь стилисты сталкиваются с рядом ограничений: не все бренды готовы соседствовать друг с другом в одной съемке, вещи из шоурумов чаще всего есть в маленьких размерах, а выборка предметов не репрезентативна, поскольку бренды дают ограниченное число семплов на рынок, предпочитая самые ходовые или самые яркие предметы из коллекций, — и в итоге те переходят из съемки в съемку.

Иначе строят работу крупные PR-агентства, у которых есть постоянные шоурумы с новинками подопечных. Такие есть, например, у RSVP — в их портфолио много глобальных брендов, в частности, Levi’s, Mango, Lacoste — и у Lunar Hare, среди крупнейших клиентов которых adidas, Yves Salomon, Casadei, Vagabond и другие. В ответ на запрос The Blueprint RSVP отказались рассказывать о нюансах работы со стилистами, а вот коммуникационный директор Lunar Hare Валерия Ваганова поделилась парой деталей: «Стилист (от издания или нет), который берет вещи на съемку, должен предоставить гарантийное письмо. Вещь выдается исключительно в том случае, если бренду интересно участие в конкретной съемке. Для этого у стилиста всегда уточняются детали: какое издание, что за съемка, кто в ней задействован, по возможности запрашивается мудборд и референсы для общего понимания. В случае съемки для инстаграма селебрити или инфлюенсера, коммерческого проекта или творческой истории фотографа или стилиста всегда уточняется возможность упоминания бренда и отметок. И только при наличии конкретных вводных принимается решение о выдаче или отказе».

Ограничения на количество вещей, которые можно взять в шоуруме Lunar Hare за раз, действуют только в случае выбора одежды на мероприятия или для постов в инстаграм инфлюенсера или звезды, а также в случае съемок с долгим продакшеном — агентство заинтересовано в том, чтобы вещи возвращались в шоурум максимально быстро. Если вещь повредили на съемке, есть готовые сценарии решения проблемы. «Если стилист может исправить дефект в химчистке или мастерской, то мы просим его это сделать. Если исправить дефект не получается, то поступаем в зависимости от договоренностей с брендом. Бывает, что пресс-коллекция не используется брендом после окончания сезона, тогда дефект можно простить. Некоторые бренды после окончания сезона забирают свои изделия обратно, в этом случае мы просим издание или стилиста компенсировать стоимость деньгами или дополнительной поддержкой», — уточняет Ваганова.

Предупреждение о возможном
конфликте интересов

Редакционный директор The Blueprint Александр Перепелкин и издатели The Blueprint Вера Панова и Евгения Фишелева являются партнерами коммуникационного агентства Lunar Hare, о котором идет речь в тексте.

Однако выбор в шоурумах опять же ограничен, поскольку агентство в большей степени соблюдает интересы брендов, а значит, делает акцент на приоритетных для продвижения моделях. В Lunar Hare за этим специально следит мерчандайзер, который обновляет выкладку раз в две недели. Получается, даже при самом лучшем раскладе на руках у стилиста оказывается ограниченный набор вещей, который кочует из проекта в проект, — и, чтобы выделиться на фоне других, остается применять талант и смекалку. Начинающим стилистам в данном случае еще сложнее, поскольку они еще не зарекомендовали себя на рынке, а значит, и шоурумы брендов, и большие ретейлеры запросто могут отказать им в сотрудничестве.

Анна Баштовая в этом случае советует обращаться в костюмерные. «Если у тебя талант, ты можешь собрать лук из грязи и палок. Ты можешь пойти в киношную костюмерку, где аренда стоит копейки. Если дорогое платье в вечерних прокатах будет стоить от 3 до 10 тысяч рублей, то в киношных — от 300 до 1000 рублей. Можно что-то добавить из своего гардероба, взять какие-то вещи в масс-маркете по схеме „купил—сдал“ (опять же важно бережно отнестись к каждому предмету). Я сама начинала как-то так», — рассказывает она.

Обычно «киношные» сервисы аренды и правда на порядок дешевле, чем, например, выкуп вещей в магазинах, однако для частных лиц есть свои ограничения. Например, на «Мосфильме» с недавних пор одежду в аренду физлицам выдают только на сумму от 10 тысяч рублей. «Мы в основном работаем по крупным выдачам, на массовки — на 30–50 человек. Выдача одного костюма нам очень невыгодна. Плюс мы работаем без залога, поэтому было много историй с невозвратами. Поэтому Карен Георгиевич [Шахназаров, генеральный директор „Мосфильма“] принял решение физлица обслуживать только при условии заказа на 10 тысяч рублей + НДС. Даже если это один костюм, он должен быть оплачен в размере не менее 10 тысяч рублей», — объясняет Анна Тимофеева, руководитель Дома костюма и реквизита «Мосфильма».

Тем не менее, по ее словам, на «Мосфильм» довольно часто обращаются не только художники по костюмам, но и стилисты. «Это попросту удобно, у нас же есть еще и реквизит, и комплексные услуги. Например, нужно сделать фотозону в стиле 1970-х — как только со стороны заказчика пришло утверждение, мы все собираем и везем. В группе всегда есть ассистент по реквизиту, ассистент по костюму, художник-постановщик, который все это утверждает, — это вполне работает как бизнес. Мы также ведем консультации, обмениваемся фото со стилистами, бесплатно консультируем заранее, в удаленном режиме, по наличию вещей. Если уже утверждены какие-то образы и художникам нужно их подбирать самостоятельно, то за простой костюм (не более трех вещей) мы берем 500 рублей, от трех до семи единиц — 1300 рублей, а подбор свыше семи элементов единиц костюма — 1700 рублей плюс НДС», — уточняет Тимофеева.

Киносклад «Жар-птица» — еще одно место, куда стилисты периодически идут за особенными вещами. «Я арендую в „Жар-птице“, если нужно что-то винтажное, пожившее, или когда в шоурумах скукотища, а необходимо что-нибудь интересное. Было бы классно, если бы таких „Жар-птиц“ было несколько и все вещи там были чистые. Помню, еще до пандемии мы с ассистентом приходили туда в масках, так как однажды надышались пылью и было не очень весело потом. А однажды я полностью стилизовала рекламную кампанию вещами из „Птицы“, но перед съемкой все вещи отдала в химчистку, так как не могла просто представить, как я принесу на съемку такую грязищу», — делится опытом работы с «Жар-птицей» Лера Агузарова. Вообще, состояние вещей на подобных складах — главная проблема, с которой сталкиваются и стилисты, и художники по костюмам. В этом сходятся все опрошенные нами эксперты. Плюс часто отсутствует какая-либо отработанная система учета или онлайн-архив, который можно было бы изучить дистанционно, не приезжая в костюмерную, что опять же существенно оптимизирует процесс, когда речь идет о сборе вещей для съемки в срочном режиме.

Дома костюма и реквизита «Мосфильма»

На неудобство жалуется и Анна Баштовая: «Меня бы устроил большой красивый костюмерный цех, сервис, где вещи были бы сфотографированы и выложены на сайт. Если брать „Амедиа“, „Мосфильм“ и „Жар-птицу“, каждый раз сталкиваешься с тем, что на сайте есть только 5–10% того, что представлено в костюмерке. Ты звонишь и спрашиваешь, есть ли платье из стекляруса 1920-х годов, а тебе отвечают: „Приезжайте и смотрите“. Ты говоришь, мол, можно ли на сайте посмотреть? В большинстве случаев на сайте посмотреть нельзя. Идеально было бы, если бы была платформа, как Lamoda, но по аренде костюмов». По ее опыту, подобные примеры костюмерных есть за рубежом, в частности, в Лондоне. Это подтверждает Рубина Вита Марчиори, стилистка, креативный директор, дизайнер бренда Paula Nadal. «Там можно найти одежду на любой случай из любого сегмента, а профессионалы помогут в выборе. Сервисы по аренде одежды особенно удобны для стилистов: не нужно закупать вещи для съемок, которые, скорее всего, наденут всего раз, а после оставят пылиться в шкафу», — рассказывает она.

Но подобные костюмерные, пусть и со всеми изъянами, не решают задач стилистов, которым необходимо показать в кадре что-то максимально актуальное. «В аренду чаще дают вещи винтажные магазины, а сервисы аренды современных вещей, которые есть у нас сейчас, лично мне, например, не нравятся, там какие-то странные смешные платья в пайетках», — говорит Ксюша Смо. Так что, пользуясь правилом «хочешь сделать хорошо — сделай сам», она планирует запустить подобный сервис самостоятельно: «Я все еще планирую это делать, просто из-за большой загруженности пока не нашла команду, которая помогла бы настроить процессы».

Пока же такого сервиса нет, стилисты советуют постоянно искать новых дизайнеров, которые создают действительно уникальные вещи. «Вообще, я люблю украшать образы интересными деталями, за которыми охочусь по винтажным студиям, разным архивам или ищу у частных коллекционеров как в Лондоне, так и за его пределами. Плюс я предпочитаю брать одежду в шоурумах молодых и независимых брендов — тем самым я значительно экономлю», — делится опытом Рубина Марчиори.

Но опять же в случае, когда рынок перенасыщен стилистами, даже у совсем молодых дизайнеров включается жесткий фильтр касательно того, кому давать вещи на съемки, а кому нет. И если вы только начинаете карьеру, выбор, скорее всего, будет не в вашу пользу. «От стилистов все ожидают связей с модными брендами. Обычно так и происходит: ты с ними дружишь, у тебя с ними договоренности, благодаря которым они дают вещи за упоминания, а потом, может, и просто так — на честном слове. Чем больше связей и такой дружбы, тем лучше», — уточняет Анна Баштовая.

А еще опытные профессионалы советуют собирать свой архив вещей. Он, во-первых, наилучшим образом отразит ваш вкус, во-вторых, обеспечит гарантированную базу уникальных деталей, а в-третьих, может превратиться в бизнес, став вашей собственной платформой по аренде вещей, как в случае с Ксюшей Смо. «Когда я только начинала, покупала всякую дешевую обувь на сайтах, где пары стоят по 50 долларов. Копила деньги целый год и на больших новогодних сейлах покупала украшения, которые могут потом понадобиться на съемках. Со временем гонорары выросли, и я стала покупать более дорогие вещи на семпл-сейлах. Например, скупила сразу десять платьев Kalmanovich за 10–15 тысяч рублей. Я постоянно покупаю на „Авито“ всякую фигню, которая мне нравится, чтобы потом использовать в съемках. Вообще, я считаю, что любому стилисту стоит инвестировать 30% от гонораров в закупки, независимо от того, на старте он или на пике карьеры», — делится Ксюша.

Ой, я как раз недавно купила на «Авито» унты на каблуках-льдинках из коллекции Chanel осень—зима 2010. Дома про покупку спросили: «Что это за облезлая кошка и почему она теперь с нами живет?», а в редакции большинство коллег посмеялись над таким выбором. Что ж, посмотрю, как вы посмеетесь, когда я соберу свой модный архив — и портфолио, над которым начала работать еще на втором курсе!