Останки старинных деревень, затопленных при создании Обского моря, станут видны в середине апреля и через две недели снова уйдут под воду. Это время увлекательного созерцания сокровищ и артефактов. Где их искать и почему лучше найти, сфотографировать и оставить там, где лежало, «Новосибирским новостям» рассказал историк и краевед Вячеслав Карманов. Далее — от первого лица.
Где искать сокровища
«Всё побережье Обского моря — это зона для поиска. Сегодня практически все населённые пункты по берегам водохранилища — перенесённые выше или укрупнённые. Деревни и сёла, попадавшие в зону затопления, объединяли. Например, село Ордынское увеличилось после появления водохранилища в три раза. Там есть целые улицы, возникшие из переехавших деревень, прежние территории которых попали под затопление.
Вячеслав Карманов. Фото: личный архив Вячеслава Карманова
Сибирская Атлантида для большой науки интереса не представляет, потому что поселения здесь возникли не в далёкой древности, а в основном в XVIII веке. К тому же для исследователей интересна реконструкция прошлого, а размывающийся берег способствует тому, что исторический контекст теряется.
Но зато, отправляясь на поиски сокровищ, ты находишь осколки прошлого, которые связывают настоящее и исчезнувшую реальность. И ценность их — в первую очередь эмоциональная.
Ты можешь прикоснуться к прошлому, появившемуся на короткий миг. И это действительно сильное и классное впечатление.
Фото: личный архив Вячеслава Карманова
Карты в помощь
В качестве карты сокровищ можно пользоваться электронным сервисом „Это место“ — занимательным ресурсом, который впечатлит, даже если ты не историк и не краевед.
Открываешь: слева — современная карта местности, справа — историческая. Можно выбрать любой век и знать, что здесь было в XVII столетии, что — в XIX. Карты между собой соотносятся, можно их использовать как 2ГИС: встал на место, посмотрел, что на нём было 200 лет назад, и пошёл, сверяясь с картой.
Фото: личный архив Вячеслава Карманова
Навык видеть на пустом берегу улицы исчезнувших поселений появляется быстро. Жители свои дома перед подтоплением переносили, делали рекультивацию земли, то есть выравнивали поверхность в ноль. Но деревянные дома имеют свойство подгнивать на уровне нижних венцов.
Строение перенесли, а кучки трухи от нижних венцов, следы погребов и печки остались. Печку из кирпича перенести невозможно, потому что материал крошится, на новом месте их клали заново. И там, где стояли дома, остаются развалы битого кирпича.
Фото: личный архив Вячеслава Карманова
Смотришь и видишь: кучи кирпича выстаиваются в линию, тут же заметны остатки нижних венцов и погребов — и ты понимаешь, что это улица. Дальше пустая полоса. Это дорога между деревенскими улицами. А потом опять кирпичи, погреба и труха.
Все главные диковинки — казанки, чугунки, кольца, вещи — находятся там, где были дома. Поэтому видишь груду кирпича — начинай нарезать круги вокруг. Сокровища здесь.
Фото: личный архив Вячеслава Карманова
Артефакты ценные и не очень
Ничего, кроме предметов крестьянского быта, вы здесь не найдёте. Монетки, крестики, топоры. Самые ценные — кованые изделия. В сёлах были свои гончары и кузнецы. Если берёшь в руку четырёхгранный гвоздь со следами кузнечного дела — это предмет XVIII или XIX века.
В затопленных деревнях можно обнаружить много интересной битой керамики. За посудой в „Леруа Мерлен“ тогда не ездили, а делали её самостоятельно из обожжённой глины.
Если вы видите черепки без эмали и глазури — это XXII-XIX век.
Фото: личный архив Вячеслава Карманова
Семь впечатляющих мест сибирской Атлантиды
Артефакты на берегах Обского моря можно встретить везде, но вероятность находки многократно возрастает на месте крупных старых поселений. Выделю самые „рыбные“ места, где я был сам, о которых слышал и куда собираюсь добраться.
Старый Бердск. Самый яркий, самый крупный и самый удобный объект исследований для жителей Новосибирска. Это клондайк для поиска сокровищ. Остатки города, основанного в 1716 году, можно увидеть в апреле в окрестностях острова Кленовый.
Фото: личный архив Вячеслава Карманова
Дойти до артефактов можно с пляжа „Старый Бердск“. На длинной песчаной косе видна даже квартальная разметка. В местах, где стояли дома, остались следы венцов срубов, квадраты погребов и кирпичные развалы печей. Всё усеяно битой керамикой, возраст которой начинается с 1700-х годов, коваными гвоздями XVIII-XIX века и прочими интересными вещами. Время здесь остановилось в 1953-1957 годах. Попадаются человеческие останки с размытого кладбища.
Остров Красный Яр. Он расположен посреди Обского моря напротив деревни Красный Яр в Ордынском районе. Все сёла и деревни строили на холмах, после затопления некоторые стали островами. Чтобы добраться до бывшего поселения, понадобится лодка.
Фото: личный архив Вячеслава Карманова
В северной части острова, когда уровень воды падает, виден фундамент церкви. Она была деревянной, но на каменном основании. В 2003 году православная экспедиция по затопленным церквям искала здесь захоронения священников и нашла их.
Елбанские острова. То, что осталось от деревни Елбань, существовавшей с 1750 по 1954 год. Расположены они на Обском море рядом с Усть-Хмелёвкой. Иногда на эти острова плавают детские исследовательские отряды и много чего там находят.
На Каменском острове, сохранившемся в виде полумесяца, осталось елбанское кладбище. Выходит оно на обрывистый осыпающийся берег, из которого кости падают на песчаную отмель.
Село Чингис на острове Чингис. Самая жуткая точка на карте сибирской Атлантиды. Поселение основано в начале XVIII века на месте крепости татарского мурзы Тарлавы. Берег буквально усыпан костями. Раньше была высокая детская смертность, и любое старинное кладбище на две трети состоит из захоронений малышей. Их черепа хрупкие, как скорлупки. И жутью веет от места, усеянного ими.
Фото: Мария Карманова
Там сохранился старинный храм Петра и Павла, вода остановилась буквально в нескольких метрах от церкви. Все экскурсионные автобусы паркуются на пустыре возле неё. Стоит знать, что это тоже заброшенное кладбище.
Крепость здесь существовала примерно с 1625 по 1630 год, названа была в честь Чингисхана. Вдоль берега у храма много артефактов — керамика, кованые гвозди и подковы, предметы утвари.
Старое Милованово. Находится на этом же острове в Ордынском районе, всего в 6-7 км от села Чингис. Основано примерно спустя десять лет после него, в начале XVIII века.
Фото: личный архив Вячеслава Карманова
Но если Чингис — православное поселение, то это, скорее всего, образовано староверами. Территория здесь рекультивирована и засажена лесом, но осталось одно из старых кладбищ, которое Обское море размыло. Из обрывистого берега в буквальном смысле торчат гробы-колоды с останками людей. В колодах хоронили именно староверы.
Атамановский остров. Расположен на месте села Атаманово, появившегося в начале 1700-х годов. Это напротив современной Быстровки в Искитимском районе. Весной море отступает на десятки метров и позволяет увидеть петляющее русло реки Атаманихи, которое летом скрыто водой. Находки примерно такие же, как и везде: монетки, подковы, керамика.
Фото: личный архив Вячеслава Карманова
Каменный остров. Находится вблизи посёлка Тула в Искитимском районе. Когда-то это была деревня Старая Тула. Здесь тоже можно обнаружить предметы крестьянского быта. Практически каждая деревня, стоящая на берегу Обского моря, имеет своё отражение в виде ушедшего под воду прошлого. И каждую весну эти две реальности становятся гораздо ближе друг другу.
Почему сокровища лучше оставить на месте
Прелесть сибирской Атлантиды — возможность подержать в руках осколки былого. Когда ты находишь артефакт, то испытываешь подъём, думаешь: утащу-ка я эту скляночку домой, буду вечерами за чашкой кофе ею любоваться.
На самом деле яркую и запоминающуюся эмоцию радости даёт не сама вещь, а факт её находки. Когда этот предмет приносишь домой, эмоциональный контекст пропадает, и вещь становится просто скучной безделушкой.
Фото: личный архив Вячеслава Карманова
Если это кованый гвоздь, то в иле он может лежать столетиями и радовать следующие поколения искателей сокровищ. Но если вы его забрали, то он начнёт разрушаться сразу же после того, как обсохнет. Предмет буквально разваливается на части. Сохранить его можно только с помощью специальных реставрационных методов, что вряд ли возможно в домашних условиях.
Фото: личный архив Вячеслава Карманова
Артефакты — как цветы: сорвали (забрали) — и они погибли. Либо буквально развалились в руках, либо в переносном смысле слова: они теряют эмоциональную ценность.
Поэтому нашли — сфотографируйте предмет, сделайте с ним миллион селфи — и оставьте на месте.
Пусть порадуются ваши дети и внуки, когда тоже его найдут когда-нибудь.
Фото: личный архив Вячеслава Карманова
Видел, как по берегу ходят люди с металлоискателями. Я как человек, который много ездил по экспедициям, призываю: не нужно, это не любовь к истории, это подножка исследователю, который придёт изучать это место. Потому что для тех, кто будет исследовать, важен исторический контекст. Учёный найдёт крестик и сделает вывод, что церковь была православной, а если артефакты изъяты — картина прошлого исказится».
Фото: личный архив Вячеслава Карманова
#Городская история
#Активный город
#Культурный город
Сведения о поселениях, затопленных Волгобалтом и водохранилищем, появились в Интернете
«Музей незатопленных историй Белого озера» (0+) открылся в Интернете. На сайте белозерского фонда (museum.krokhino.ru) можно найти информацию о деревнях, затопленных в годы строительства на территории Вологодчины Волго-Балтийского водного пути.
«Музей незатопленных историй Белого озера» — это проект благотворительного фонда «Центр возрождения культурного наследия «Крохино». Собирая материалы для музея, сотрудники фонда «Крохино» записали рассказы пожилых жителей Белозерска и окрестных деревень, которые помнят времена затопления и вынужденное переселение людей из родных мест. Эти воспоминания, а также материалы, добытые в архивах и библиотеках, стали основой «экспозиции» виртуального музея. В отдельном разделе собраны старые фотографии, иллюстрирующие рассказ о жизни сельчан до и после затопления территории. Все разделы интернет-ресурса будут пополняться, на основе интервью с жителями будет создан видеоролик, над ним уже ведется работа.
Виртуальный музей будет полезен не только тем, кто интересуется темой больших советских строек на территории Вологодской области, которые привели к глобальному переселению. Но и тех, чьи предки жили в деревнях, которых давно не существует. Кто знает, может быть, кто-то сможет найти свою прабабушку или дедушку в молодости на коллективных фотографиях, которых на сайте великое множество.
К череповецкому краеведу Иде Климиной, которая многие годы занимается сбором информации о деревнях, затопленных водами Рыбинского водохранилища, не раз обращались люди, которые слышали от бабушек и дедушек названия их родных поселков и решили узнать больше о своих корнях. Минувшей осенью Ида Климина представила книгу «Переселенцы Рыбинского моря — 2» (12+).
В ней частично повторяется информация из книги, выпущенной в 2015 году, но есть и дополнения. Книга разбита на главы по названиям затопленных деревень и снабжена воспоминаниями переселенцев. По словам автора, взяться за продолжение повествования ее подтолкнули сами жители затопленных деревень и их потомки. Они не только задают вопрос, где можно купить книгу о переселенцах, но и присылают на электронную почту женщины все новые и новые воспоминания.
Будучи сама уроженкой тех мест и юной сви-детельницей событий, автор совместила под одной обложкой трагедию десятков тысяч людей, вынужденных покинуть родные места, и вынесенную из детства радость и удивление перед великим чудом — обретением моря.
«Помню, как в юности каждый день бегала за молоком одной дорожкой, а там соседка-переселенка сидит на скамеечке — мол, присядь, куда понеслась, поговорим, — рассказывает краевед корреспонденту «Речи». — А я ей — некогда, тороплюсь. А что бы присесть к ней да расспросить обо всем. Потом, когда занялась этой темой, взрослые переселенцы почти все умерли, а их дети руками разводили: «Папа-мама что-то такое рассказывали, да разве мы слушали?»
Информацию о переселенцах также можно найти в городском архиве Череповца. Несколько лет назад в архиве открылась выставка «Гриф „Секретно“ снят», в рамках которой впервые были обнародованы документы о переселенцах из деревень, затопленных Рыбинском водохранилищем, и их воспоминания. Даже частушки тех лет в архиве сохранились: «Поиграй повеселее, Ванечка, на русский строй… Мы не сами уезжаем, выселяет «Волгострой».
Доброго времени суток, дорогие читатели! Когда-то я писал статью про то, как в Майнкрафте быстро найти деревню при помощи команд /locate и /tp, и на удивление она по сей день набирает просмотры, хотя я даже и не ожидал такого. Ну, раз вам так интересно знать, как найти деревню, то сегодня я напишу статью, в которой будут все команды /locate, доступные в игре. Начинаем!
Как найти затонувший корабль
В затонувшем корабле можно найти много интересного, в том числе и карту сокровищ, позволяющую найти клад.
Чтобы найти ближайшие координаты затонувшего корабля, используем следующую команду:
/locate shipwreck
Как найти клад
Подробно про клад мы говорили в отдельной статье.
Но если же вам не хочется мучаться с копанием клада, и вы хотите узнать его точные координаты, то спасет следующая команда:
/locate buriedtreasure
Как найти развалины бастиона
Развалины бастиона появились после выхода адского обновления. В нем можно встретить таких обитателей как пиглин, пиглин-бестия, хоглин. Кроме того, в бастионе можно найти сундук с интересными вещами.
Вот команда, чтобы узнать ближайшие координаты бастиона:
/locate bastionremnant
Как найти город Края
Про то, как найти город Края без команд я писал здесь.
А если же вам нужна команда ближаших координат города Края, то вот:
/locate endcity
Как найти адскую крепость.
На эту тему опять-таки есть отдельная статья.
Ну, а команда, как было написано в той статье, следующая:
/locate fortress
Как найти особняк
Недавно я писал статью про сид на особняк около спавна. Но зачем?
Все потому, что в основном особняки генерируются на очень огромных координатах, зачастую бывает в несколько десятков тысяч блоков от спавна. Не верите? Проверьте сами, узна ближайшие координаты особняка командой:
/locate mansion
Как найти заброшенную шахту
В Майнкрафте есть такая структура, как заброшенная шахта. В ней можно найти много интересного, включая вагонетки с сундуками с интересным содержимым.
Чтоб узнать координаты ближайшей шахты, пишем следующее:
/locate mineshaft
Как найти подводную крепость
В подводной крепости можно найти губки, а также добыть призмарин для создания конструкции проводника и еще немного золотых блоков.
Чтобы узнать координаты ближайшей подводной крепости, пишем:
/locate monument
Как найти аванпост разбойников
Если же вам хочется сразиться с разбойниками, вызвать рейд на деревню, и после победы получить эффект «Герой деревни», то аванпост разбойников — это то, куда вам надо направляться в первую очередь.
Чтоб узнать ближайшие координаты аванпоста, пишем:
/locate pillageroutpost
Как найти обломки портала
Разрушенный портал очень полезная вещь. С его помощью вам нужно будет лишь починить этот портал (если, конечно, он не будет где-то в океане), и отправиться в путешествие в Нижний мир, а также собрать с него плачущий обсидиан для крафта якоря возрождения.
Чтоб узнать ближайшие координаты разрушенного портала, пишем:
/locate ruinedportal
Как найти руины
Руины — структура в Майнкрафте, которую можно встретить в океане (а иногда и на суше), в которых можно найти сундуки с различными вещами.
Чтобы узнать координаты близких руин, пишем:
/locate ruins
Как найти крепость
Крепость — важная структура игры, потому что именно там можно встретить портал в Край.
Чтобы узнать координаты крепости, пишем
/locate stronghold
Как найти храм
Все мы, наверняка, знаем пустынный храм. И данная команда, которая будет ниже, способна отобразить не только координаты на пустынный храм, но еще и храм джунглей, а также иглу или домик ведьмы. Смотря что из этого будет ближе всего к игроку.
Чтобы узнать ближайшие координаты одной из этих структур, пишем:
/locate temple
Как найти деревню
И, наконец, последняя команда — по нахождению деревни. Про находку деревни я говорил в этой статье.
Но все же, напишу эту команду еще раз:
/locate village
А на этом все! Спасибло за внимание и приятной игры!
Еще статьи по Майнкрафту:
- Все химические соединения и крафты Minecraft Education Edition
- Как играть в Майнкрафт по сети с другом
- Что такое дурное знамение в Minecraft
- Как клонировать постройки в Minecraft
- Зачем нужен магнетит в Minecraft
- Как играть в Bedwars в Minecraft
- Как найти клад в Minecraft
- Как изменить музыку на пластинках в Minecraft Bedrock
- И многое другое — тут!
Автор — Enigalt
Ровно 48 лет назад 18 апреля 1967 года завершилось строительство Красноярского водохранилища. В настоящее время Экспедиционный центр Русского географического общества в Сибири начал масштабный проект по поиску следов поселений, затопленных почти полвека назад ради создания новой ГЭС — крупнейшей на тот момент в мире. Исследователи хотят нанести точное расположение погибших населённых пунктов на современные карты, отыскать стены старинных церквей, установить на берегу и в водах рукотворного моря памятные знаки о некогда густонаселённых местах.
Красноярское море (именно так называют водохранилище местные жители) — один из обширнейших искусственных водоёмов в мире. Оно образовалось в шестидесятые годы прошлого века при строительстве Красноярской ГЭС, похоронив под своими водами 132 населённых пункта, в том числе три райцентра. Один из районов — Даурский — навсегда исчез с карты региона. Под воду ушли и одни из первых русских поселений в Сибири — Караульный и Абаканский остроги. Водохранилищем было затоплено 120 тысяч квадратных километров сельскохозяйственных земель, из этих мест переселено около 60 тысяч человек.
Ледовая разведка
У истока исследований стоит Владимир Черников, известный красноярский велопутешественник, краевед, член РГО. Идея вызревала десятилетиями. Копился опыт походов, откладывались в памяти разговоры с родственниками, появлялись знакомства с интересными людьми.
Путешественник ещё зимой отправился на водохранилище, где искал ориентиры и людей, что помнят затопление деревень. Врезалась в память первая поездка.
«К концу дня мне с трудом удалось добраться до места, где когда-то стоял Абаканский острог, — старое село Краснотуранское. Кругом всё заснежено, многокилометровые торосы и трещины. Лопающийся под колесами лёд провоцирует первобытный страх. Темень: только я и свет велосипедного фонаря. А подо мной — трёхсотлетняя история. Зацепило! Я отправил волновавшимся за меня смс, получил от них восторженные отзывы и неожиданно понял, что это именно то дело, которому можно посвятить жизнь», — говорит Черников.
Малая родина
Прибрежные енисейские земли были одним из центров русского заселения в регионе. Некогда форпост от южных кочевников, с середины XVIII века они активно заселялись переселенцами из европейской России. Это были богатые и хлебородные места. Спустя два века пришло новое время — с его индустриальным развитием, масштабными стройками и трудовыми подвигами. Возле Красноярска быстрыми темпами возводилась ГЭС, южнее которой появилось водохранилище.
В 1964-1967 гг. были затоплены земли Емельяновского, Даурского, Новосёловского, Краснотуранского и Минусинского районов Красноярского края, Боградского района Хакасии. В короткие сроки изменилась жизнь десятков тысяч людей, которые были переселены из мест затопления. Взамен им давали жильё в молодом Дивногорске и окрестных деревнях. Многие были переселены в новые посёлки со старыми названиями: Новосёлово, Краснотуранск, Даурское, Сарагаш.
Крепкие дома разбирались и перевозились на новые места, за прочие — разрушенные и сожжённые — полагалась компенсация. Деньги платились за все постройки, огороды, каждое деревце или ягодный куст.
Спустя почти 50 лет о покоящихся на «морском» дне деревнях напоминают лишь пять крестов и два памятных знака: в Новосёлове и Даурском. Остальные остаются в забвении. Даже в музеях тех районов, что попали в зону затопления, экспозиций по истории затопления никаких нет. А ещё потомки переселенцев рассказывают, что далеко не все постройки перевозили. Некоторые так и остались целиком погребены под толщей образовавшегося водоёма. Где-то сохранились целые улицы и — на пригорках — каменные церкви. Пролить свет на тайну, покрытую десятками метров воды и толстым слоем ила, помогут исследователи-дайверы.
Песок и фундамент
Недавно Владимир Черников провёл очередную велоразведку. Группа путешественников проехала по льду от Абакана до Новосёлова. В экспедиции участвовали метеоролог из Дивногорска Никита Вохмин и врач-хирург из Шира Павел Сургутский. Всех объединяет велосипед и увлечение краеведением.
«Мы собрали много новых обстоятельств истории затопления, обнаружили неизвестные фотографии церквей и старые карты, — подводит предварительные итоги путешественник. Нанесены координаты почти двух десятков старых поселений: казачьей станицы Бузуново, сёл Усть-Сыда, Анаш, Беллык, Усть-Ерба, деревень Биря, Быскар, Кокорево и других».
Сейчас вода в водохранилище сильно упала, и на месте старой Усть-Ербы стали видны фундаменты домов: две улицы деревянных столбиков, вкопанных в землю. Но от Бузунова и Батени остался лишь рыхлый песок.
«Страшно. Нужно каждой деревне ставить памятный крест как символ распятия малой Родины. И всем миром создавать музей затопленных деревень: серп, найденный на месте бывшей Усть-Ербы, — первый экспонат. Думаю, что такой музей должен быть в городе Дивногорске, как бы рождённом затопленными деревнями», — делится своими планами Черников.
В копилку истории добавились новые рассказы старожилов. Только в Усть-Ербе путешественники пообщались более чем с 20 стариками, помнящими время до прихода «большой воды». Отношение у них неоднозначное — с одной стороны, люди получили взамен старых халуп современные и просторные квартиры, бесперебойное электроснабжение (раньше лишь иногда включали дизель, работавший от трофейного двигателя с немецкого танка «Тигр»), водопровод и другие блага цивилизации. Но потеряли красоту природы, сельский дух и свой многовековой уклад.
Имевшее перспективу стать районным центром село, где проживало более тысячи человек, — с огромной школой, объектами соцкультбыта, развитой экономикой, — превратилось в заурядную деревню с давно утраченной претензией на посёлок городского типа.
Исторический дайвинг
Летом в планах экспедиционного центра РГО СФО — более масштабная экспедиция: предстоит подняться на яхтах по Красноярскому водохранилищу и исследовать месторасположение затопленных сёл и деревень. Подводные пловцы и водолазы, имеющие опыт глубоководных погружений, будут искать стены каменных церквей и установленные в них старинные, 1909 года, геодезические знаки.
«Занимаемся подготовкой парусной регаты. Есть вполне достоверные сведения, что при затоплении уцелела Комская церковь, и в 1970-х годах, при сбросе воды, над поверхностью водохранилища выступала её колокольня. Каменные церкви сохранились также в сёлах Караульный Острог, Дербино, Езагаш, Кривошеино и Анаш. Нырнём и поищем», — делится планами Черников.
А в районе горы Толгат Балахтинского района, неподалёку от Караульного острога, можно было бы поставить часовню на воде. Кузнечный художник Егоров уже работает над проектом типового памятного знака, который предполагается устанавливать около мест расположения затопленных поселений.
Игорь Спириденко, руководитель экспедиционного центра РГО Сибирского федерального округа
Главная цель нашего проекта — сохранить в народе память об истории и культуре затопленных Красноярским водохранилищем деревень. Этому должен предшествовать важный и самый трудоёмкий этап — исследование дна водоёма, фиксация координат объектов, их описание. Сейчас мы обсуждаем аспекты взаимодействия с краевой Федерацией парусного спорта. Для работы под водой будут привлекаться не только любители, но и профессиональные водолазы с необходимым оборудованием.
Мы рассчитываем на участие в проекте и Красноярской митрополии РПЦ. Когда будет точно определено местоположение затопленных церквей и храмов, водолазы постараются поднять фрагменты зданий, которые планируется передать в местные музеи. Духовная составляющая всей этой задумки, пожалуй, не менее важна.
Совместно с МЧС обдумываются варианты установки памятных бакенов на водной поверхности водохранилища.
Наш общий долг — сохранить память и уважение к нашим землякам, которым пришлось покинуть свою малую Родину, чтобы Красноярская ГЭС стала одним из основных производителей электроэнергии в Сибири. Создание музея затопленных поселений — главный результат проекта.
Смотрите также:
- Благословила на бой. Как Дева Мария предсказала победу сибирской дивизии →
- В атаку с иконами. Как сибиряки громили немцев во время Первой мировой →
- Красноярские поисковики нашли останки бойцов Сталинградской битвы →
Изучая родную историю…
По воле случая, мне суждено было родиться на Смоленской земле, а точнее в городе Гагарине, бывшем Гжатске. Поэтому с «кармановским» водохранилищем, (по названию поселка Карманово, ближайшего населенного пункта) а именно так у нас называют Яузское и Вазузское водохранилища, мы, мальчишки, познакомились еще в школе. Кто-то наведывался туда в деревню, расположенную недалеко от воды, кто-то ездил с отцом на рыбалку, кого-то с классом водили в походы учителя. Тем не менее, до осени 1998 года, мне попасть туда, не удавалось…
Наш район поиска, располагавшийся к востоку от города, не позволял нам распылять и без того небольшие силы поисковой группы на другие территории. Да и с транспортом, способным преодолеть практически не проходимые заболоченные леса и луга, у нас было не очень…
А работы на водохранилище предстояло немало. До нас доходили разговоры охотников и рыбаков о размытых деревнях и человеческих останках, встречающихся им после осеннего сброса воды. Да и заманчивые рассказы знакомых из Карманово о поисках на размывах старинных монет, то и дело будоражили воображение.
Первое наше знакомство с водохранилищем можно лишь с натяжкой назвать романтичным. Проверяя поставленные накануне сети, мы увлеклись исследованием размытых островов, на которых когда-то располагались деревни. На обратном пути незаметно стемнело и начавшийся вместе с дождем шторм, унес нас на лодке на противоположную сторону водохранилища. Чудом, избежав кораблекрушения, мы, до нитки мокрые, только утром смогли вернуться к рыбачьему домику, где перепуганные собратья уже изрядно выпили водки за наш упокой.
После того шторма мы превратились в заправских моряков и вплотную занялись изучением наших водных просторов. Часто ловили рыбу и каждую осень выезжали с металлоискателями на поиск старинных монет, которых находили достаточно много.
Так впервые, после сброса воды, были обнаружены останки советского солдата и даже прочитан его медальон. Работая в районе бывшей линии фронта, мы находили размытых солдат каждый год.
Проблема в обследовании водохранилищ до сих пор заключается не только в труднодоступности многих мест, но и в других, не менее важных факторах. Во-первых – это сброс воды. Он осуществляется всегда поздней осенью и почти всегда только на Вазузском водохранилище. Уровень сброса воды каждый год разный. Бывало, что реки Гжать и Вазуза почти возвращались в старое русло. Во-вторых – погода. Она в это время года, мягко говоря, не летная, и день, естественно, катастрофически короток. В-третьих – многое зависит от температуры. Потому, что если мокрый ил или песок прихватит морозом, его придется долбить разве что киркой, иначе находку просто не достать…
Воду Яузского водохранилища, по сравнению с его западным соседом, если и сбрасывают, то не значительно
Ударная стройка
Судьбы и трагедии затопленных деревень поразительно схожи. При строительстве многих водохранилищ в нашей стране, прекратили существование сотни населенных пунктов. Что говорить о деревнях, если целые города уходили под воду. Достаточно вспомнить Мологу или Корчеву…
Хлебнув горя в годы Великой Отечественной, многие деревушки восстали из пепла, чтобы снова погибнуть при строительстве гидротехнических систем в годы трудовых пятилеток.
Существуют воспоминания очевидцев и участников тех недалеких событий, от которых по коже бегут мурашки, по которым можно написать отдельный очерк или даже снять фильм…
Не спрашивая желания людей, их силком переселяли в другие места, заставляя покидать свою малую родину. Так в нашем районе разрослись холодными панельными двухэтажками, деревни: Благодатное, Староселье, Ельня, Ивино и другие населенные пункты.
Затопление началось намного раньше положенного срока – весна и природа вносили свои коррективы. Что говорить о планируемом снятии плодородного слоя — местных жителей в авральном режиме вывозили военные с помощью вездеходов, а готового жилья на всех не хватало. Деревья, где успевали — выпиливали, а дома сжигали, хотя многие, еще крепкие, можно было бы перевезти. Перенесение сельских кладбищ и многое другое осталось только на бумаге. Что не уничтожил человек, за десятки лет доделала вода…
Согласно справке, хранящейся в Гагаринском краеведческом музее, в 1977 году, в соответствии с постановлением Совета Министров СССР №364 от 23 мая 1972 года, созданию Вазузской гидротехнической системы, для водоснабжения города Москвы, из земель Гагаринского района было отведено 11385 га. Из них, 3397 га – пашни, 2004 га – сенокосов, 1469 га – пастбищ, 111 га – приусадебных земель, 1782 га – лесов и 2712 га – прочих земель.
По проекту, должно было быть освоено (восстановлено) 9469 га земель, из которых освоили лишь 303 гектара. Запланированные на восстановление средства – 15 млн. рублей выделены не были. Под водой оказалось 10554 га земли. На территории Гагаринского района дополнительно подтапливалось до 4000 гектаров пашни…
Из 48 населенных пунктов было выселено 591 хозяйство (1580 человек), из которых 302 хозяйства (780 человек), навсегда выбыли за пределы района…
Для справки
Необходимость создания Вазузской гидротехнической системы была вызвана значительным ростом в 60-70 годы ХХ века промышленного и жилищного строительства, а также увеличением численности населения Москвы. Существующие водоисточники не справлялись с возросшим водопотреблением города, поэтому остро встал вопрос о поиске новых источников водоснабжения. Выбор пал на реку Вазузу – одну из чистейших рек Центральной России.
Сооружение Вазузской гидросистемы было объявлено Всесоюзной ударной комсомольской стройкой. Необходимо было построить сооружения, способные поднять вазузскую воду на 45 метров и перебросить ее в Москворецкий бассейн для водоснабжения столицы. Сооружения были возведены в достаточно короткие сроки – менее чем за 5 лет.
Сегодня в состав системы, расположенной на территории трех областей — Тверской, Смоленской и Московской, входят три гидротехнических узла (Зубцовский, Кармановский и Верхне-Рузский), три водохранилища (Вазузское, Яузское и Верхне-Рузское), три насосные станции и две перепадные ГЭС.
Вазузская система обеспечивает надежность работы Москворецкого источника, является гарантом качества исходной воды, благодаря удаленности водохранилищ и сравнительно небольшой антропогенной нагрузке на водоемы. Малоснежные зимы, половодье, засушливое лето — все влияет на запасы воды в ближайших источниках. В подобных ситуациях Мосводоканал производит подачу недостающего объема на Москворецкий склон. В засушливые годы (1995-1997, 2002-2003) Вазузская гидросистема помогла Москве и москвичам избежать дефицита питьевой воды.
Суммарный запас воды в водохранилищах составляет около 800 млн. кубометров. Протяженность системы по тракту подачи воды — более 200 км. Все основные гидротехнические сооружения охраняются милицией и оснащены системой видеонаблюдения.
МГУП «Мосводоканал»
Урочище Прилепы, 21 ноября 2010 года
Ворота противно скрипнули, и сержант пропустил наш УАЗик на охраняемую территорию. Машина забралась на высокую насыпь, и мы некоторое время тряслись по грунтовке вдоль канала, пока не заехали в тупик – дальше была только вода…
По-другому в бывшую деревню Прилепы не попадешь. Существует, конечно, и старая дорога – к западу от Карманово. Но кто-то украл на металлолом железную трубу, положенную рыбаками через один из труднопроходимых и заболоченных притоков, из-за чего пешком стало просто так не пройти. Да и не хотелось тащиться несколько километров по сырой пойме со всем скарбом, учитывая острую нехватку светлого времени. Поэтому проще было договориться со знакомым из милицейского руководства, чтобы нас пропустили через пост охраны насосной станции, тем более что местные рыболовы часто используют подобные варианты.
Дольше всего мы провозились с погрузкой лодки и мотора на даче у Антона. Лодка у него была добротная и большая, не смотря на то, что резиновая. Она поместилась только на крыше нашей «буханки».
День обещал быть пасмурным, и все остро почувствовали это, когда покинули нагретый автомобиль – с воды дул холодный, пронизывающий ветер.
Светало. Насыпь, идущая вдоль канала, на несколько сотен метров вдавалась в ложе водохранилища. Частично эта территория была уже освобождена от воды. Она представляла собой песчано-илистую пустыню, испещренную небольшими ручьями и, местами, «разбавленную» корягами. Немного подальше начиналось настоящее море в миниатюре – волны, вызванные ветром, с шумом накатывали на берег.
Участники экспедиции, не умеющие плавать, а их было трое из пятерых, утешали себя спасательными жилетами, которые, впрочем, неплохо спасали от всепроникающего ветра, поэтому их нацепили все. При дурном стечении обстоятельств, в этой холодной воде долго не протянуть, и жилет лишь облегчит поиски трупа своего хозяина…
Для подстраховки было решено использовать еще одну резиновую лодку, тем более что в одну мы со своим поисковым багажом все равно бы не поместились. Мы с Игорем первыми вышли на воду, используя весла, пока Андрей, Олег и Антон заводили мотор.
Плыть, согласно навигатору, предстояло не более двух километров, да и волны на деле оказались не такими уж устрашающими. Вскоре сзади заурчал мотор и нас с Игорем благополучно взяли на буксир.
Высадиться на нужный берег получилось не сразу – сапоги глубоко проваливались в ил, и, порой, их было просто не вытащить оттуда. Одно неаккуратное движение и ты принимаешь бодрящую холодную ванну. Антон принял такие процедуры, как только покинул лодку.
Вот они – Прилепы – мертвая заиленная долина с островами кирпичных куч от домов, камней, коряг и непонятным, погнутым и изорванным железом.
Вытащив рюкзаки и инструмент на безопасное от воды место, а также привязав лодки, все занялись визуальным поиском.
Местами, на иле виднелись человеческие следы, примерно недельной давности. Это знакомые ребята – любители старины. Они-то и рассказали мне, что наткнулись в Прилепах на человеческие останки. На деле оказалось, что погибшие здесь повсюду. То и дело, глаз натыкался на кости – руки, ноги, фрагменты черепов, нижние челюсти. А кругом – все, что можно только представить, если перемешать войну и деревенский быт – не перечислить и не рассказать…
В одном месте, метрах в двадцати от кромки воды, мы увидели кучку костей. Сначала подумалось, что кто-то целенаправленно собирал их в одно место. Однако щуп рассказал другое – ямка с бойцами, возможно – санитарное захоронение. Вода за десятилетия размыла верхний насыпной грунт могилы, а вместе с ним — разнесла на десятки метров вокруг черепа и берцовые кости погибших…
Собрав верховые останки, работу временно отложили, решив еще немного осмотреться.
Как же здесь после войны жили люди? Погибший на погибшем, колючая проволока, снаряды, гранаты, минометные мины…Мысли снова погрузились в прошлое…
До конца августа 1942 года, Прилепы находились в немецком тылу, и ничто не нарушало их прифронтовой, относительно тихой жизни. С началом Погорело-Городищенской наступательной операции, 4 августа, для захватчиков запахло жареным. Не считаясь с потерями, войска 5 и 20 Армий Западного фронта, рвались к Карманово и Сычевке. Противник практически зубами цеплялся за каждую пядь земли, а уж тем более за такие плацдармы, какие предоставляли реки – Гжать и Вазуза. Эта местность стала ареной ожесточенных и кровопролитных боев для обоих противников.
В результате решительного штурма, 23 августа 1942 года, поселок Карманово был освобожден от фашистов. А в Прилепах и Субботниках, западнее бывшего райцентра Карманово, все только начиналось.
Вот о чем говорят краткие боевые донесения штаба 312 стрелковой дивизии, за конец августа 1942 года:
…24 августа 1942 года — с 4.00 части дивизии ведут бои за Прилепы, Бузаково, Бережки…
26 августа 1942 года – две атаки на фронте – дорога — Барсуки – отметка 178,9…
27 августа 1942 года – части дивизии, наступая в направлении справа – Прилепы, Чернавка, слева – Истраты, Шумиловка, продвинулись на 150 метров…
28 августа 1942 года – Во взаимодействии с 11 танковой бригадой в 14.00 начали наступать в направлении Сорокино, Зыбиха…Продвинулись на 250-300 метров, большие потери…
30 августа 1942 года – дивизия заняла оборону в районе Прилепы – Сорокино…
Здесь необходимо добавить, что бои в районе деревни Прилепы, продолжались и в октябре 1942 года, что подтверждают донесения о безвозвратных потерях той же 312 с.д., которые нам удалось найти в ОБД «Мемориал». Освободить от врага эту местность удалось только к весне 1943 года, после чего в Прилепах стала налаживаться мирная жизнь…на костях. Впрочем, как везде у нас в России…
…Я шел по старым следам, когда увидел эмалированную коричневую кружку, одиноко стоявшую прямо в мелкой лужице среди ила. Рядом виднелся обрывок кожаного ремня и человеческая бедренная кость. Ребята, сообщившие мне об останках в Прилепах, говорили и об этом месте, расположенном за бывшими домами, на деревенских огородах.
Начинать решили с санитарного захоронения. И именно в этот момент, как ни странно, порывы ветра усилились, а небо брызнуло холодным осенним дождем.
В данной ситуации мы выбирали воронку постепенно, постоянно откачивая вездесущую воду и пропуская жижу сквозь пальцы. Ввиду многих факторов, работать археологией здесь было невозможно. Был риск вообще не успеть ничего закончить, а это означало, что весной бойцы еще на неизвестное время отправятся под воду. В итоге, нам удалось эксгумировать останки десятерых человек. При них не было ни обуви, ни одежды. Только карандаш, советские 20 копеек и два подсумка с винтовочными патронами.
Забегая вперед, скажу, что на протяжении нескольких часов, мы выкопали поблизости еще две подобные воронки на 4 и 5 человек. Только набор личных вещей и амуниции немного различался, хотя по-прежнему был минимальным.
Солдата с кружкой докапывали уже под вечер, отправив двоих ребят на моторной лодке перевозить мешки с останками к машине.
Судя по обмундированию и личным вещам, солдат оказался не обобранным похоронной командой. При нем мы нашли кожаное портмоне с советскими монетами, одной из которых был серебряный полтинник 1924 года. Два перочинных ножа, на одном из них было выцарапано – «на память». Вилка, две ложки, одна из которых – алюминиевая, с буквой «В» на одной стороне и подписью «Вор..» на другой. Помимо этого у бойца было несколько карандашей, опасная бритва, носовой платок, ботинки и два полных подсумка с патронами к винтовке Мосина. Рядом с погибшим, с помощью металлоискателя, мы обнаружили детали от его трехлинейки – затыльник, магазин с пружиной и затвор. Одной из последних находок, к всеобщей радости, стал черный пластмассовый медальон, который надежно упаковали для передачи экспертам.
Мокрые, грязные, уставшие, но довольные результатом, в сгущающихся осенних сумерках, почти по колено в грязи, мы собрались в обратный путь, чтобы снова по темноте не заплыть в ненужную сторону.
Прилепы, 28 ноября 2010 года
В этот раз нас было трое, и мы оказались в Прилепах только в два часа пополудни. Причиной тому послужило отсутствие спасительного УАЗа, а также излишняя самонадеянность участников этой экспедиции: «Да мы и от дачи доплывем…». Доплыли, блин, почти за четыре часа…
Эх, посильней бы мотор! Виноваты, конечно, и частые вынужденные остановки – то бензин залить, то отмель, то сети браконьерские намотаются на винт. Кстати и, хорошо, что мотор наш не таким мощным оказался – управляя лодкой, сразу ощущаешь, что винт зацепляет дно, и сбрасываешь газ. А рыбаки, не знающие фарватера, на скорости попадая на мель, отрывали винты и моторы со своих лодок. Порой приходилось, используя военную карту, идти строго по навигатору и ловить петляющее старое русло реки, где было достаточно глубоко.
В районе бывшей деревни Бережки на винт намоталась старая рыбацкая сеть. Отцепить ее посреди реки не удалось, так как, стыдно признаться, ни у кого из нас под рукой не оказалось ножа. Поэтому пришлось выходить на берег и распутывать винт.
Пока шла борьба с сетью, остальные решили осмотреться. С первого взгляда было видно, что война тоже не обошла Бережки стороной. Повсюду был разбросан военный хлам, принадлежавший когда-то оккупантам. Помятые котелки и фляги, артиллерийские гильзы, ящики, саперные лопатки, консервные банки и еще груда разнообразного ненужного барахла, вперемешку с битым кирпичом, стеклом, сельхозорудиями и прочим железом – основной пейзаж размытой деревни. Однако человеческих костей в Бережках мы не обнаружили. Зато рядом с одним из фундаментов блестели идеальные хирургические ножницы, благодаря которым, мы за несколько секунд справились с проклятой сетью.
Андрюха посетовал на отсутствие металлоискателя. На что я убедил его, что в такой массе металломусора искать мелкие предметы из цветмета, только убивать дефицитное время. Тем не менее, если остановиться и внимательнее всмотреться в пестроту разбросанных на берегу предметов, начинаешь замечать и самые мелкие из них. Вот среди ржавых гвоздей лежит пуговица с царским двуглавым орлом. Вдоль обгоревшего бревна дома насыпана целая дорожка из советской мелочи – 7 монеток. Самая молодая – 1955 год.
Андрюха показывает остатки плетеного лаптя и несколько фарфоровых блюдец, стоящих на песке стопкой…Отмываем блюдца в воде: «РСФСР, фарфоров. з-д Дулево, сорт 2». Три из четырех блюдец абсолютно целые – нежно-голубые листочки и такого же цвета каемка по краю…
На самом срезе воды примостился екатериновский пятак 1788 года, который неплохо сохранился. Чуть дальше, уже в воде – советский круглый котелок из железа, а внутри латунная ложка, без надписей. Вот траки от танка и мятый самовар – на цветмет сойдет…
Но, надо двигать дальше, нас ждут Прилепы, и, может быть, погибшие бойцы. По пути молчим под мерный рокот мотора. По-прежнему почему-то думается о том, как по-крупному равнодушна и жестока наша Родина к своим детям…
Дорогой заходим в бывшую деревню Субботники. На прошлой неделе какие-то поисковики нашли здесь останки бойца. Весь берег истоптан людьми и изрядно перекопан кабанами.… Тот же хлам, ил и тростники. Продолжаем путь.
В Прилепах выходим на берег, перекусываем бутербродами и привязываем лодку. Развести костер на этом берегу под силу только очень упрямому человеку. Помнится несколько лет назад, когда мы шли к водохранилищу пешком, то предусмотрительно брали с собой из леса несколько сухих деревьев. Местная древесина насквозь пропитана водой, а ближайший камыш и кустарник примерно в километре пути по вязкому и глубокому илу.
Снова расходимся в разные стороны. Медленно дохожу до крайнего дома деревни, в сторону леса. Здесь ландшафт немного другой и топкий ил сменяется желтоватым песком. Периодически вижу солдатские ботинки с кругляшами на подошве. Тщательно обкапываю их и проверяю все вокруг щупом. Воронки и стрелковые ячейки легко находятся ногами. На ровном месте проваливаешься в песок по-щиколотку, а в ямке – почти по колено. У одного из провалов куча советских гильз и звенья от максимовской пулеметной ленты. На глубине стучит металл. Снова борьба с жижей. Промокшие руки стынут на ветру. Несколько минут спустя, на поверхности оказывается советская саперная лопатка.
Проверяю еще ряд провалов, но все они оказываются воронками – из находок, лишь ржавые осколки.
Недалеко от крайнего дома обследую какой-то бывший сарай или кузню. Целая гора деревенского железа, среди которого замечаю советскую каску и гнутую трехлинейку, а потом обгоревший маузеровский штык-нож. Да, найти в таком хламе что-то достойное – не судьба…
За крайним домом, на свободном от мусора месте, замечаю одиноко лежащий перочинный нож. А вот и берцовые кости, обломки черепа и человеческие зубы…Зову ребят, начинаем работу.
Боец практически без каких-либо вещей, только горсть патронов и несколько пуговиц. Ноги лежат немного в стороне от тела. Над солдатом лишь тонкий слой речного песка…
Начинается нудный дождь. До канала каких-то полтора километра, а до дачи почти 15. Становится грустно, когда представляешь обратный путь в сгущающейся темноте…
Тем не менее, дошли значительно быстрее и практически не садились на мели. Конечно, было немного неуютно плыть в густую пелену из тьмы и дождя, но, Бог миловал и на этот раз. А может быть, это от того, что обратно мы плыли уже вчетвером?
Медальон
Не раз на различных поисковых форумах мне попадались обращения коллег ко всему поисковому сообществу с просьбой помочь прочитать трудный солдатский медальон… Так получилось и с запиской медальона из Прилеп.
Крышка капсулы оказалась треснутой, из-за чего бумага внутри превратилась в кашицу. Только усилиями знакомого эксперта-криминалиста из Москвы — Володи Шелупахина, удалось извлечь и развернуть фрагменты нестандартной записки.
В итоге нам достались лишь «пазлы», собрать которые воедино не получалось на протяжении нескольких месяцев. Трудность состояла в том, что боец в нестандартной записке мог написать что угодно, в отличие от стандартного бланка медальона, где он заполнял определенные графы. «Алек…», «…айской…», «Вор…», — эти обрывки фраз вертелись перед глазами даже во сне.
Помог старинный товарищ, командир поискового отряда «Алтай» — Николай Чайка. Его дедушка воевал и погиб в наших краях, и Николай неоднократно приезжал к нам на Смоленщину и участвовал в поисковых экспедициях. К тому же в составе 312-й стрелковой дивизии воевало немало солдат-алтайцев, и поисковики занимались выяснением судеб своих земляков.
Однако наш солдат оказался не алтайцем. Помогла его роспись на ложке — «Вор…». Николай Чайка перелопатил в ОБД целый пласт информации. Владельцем медальона оказался Ворожайский Алексей Александрович, 1916 г.р., воевавший в составе 6-й роты 1081 сп, 312 сд. Согласно донесению, он погиб 2 октября 1942 года в д. Прилепы.
Супруга Алексея Ворожайского – Анна Ивановна, проживала в с. Ловцы Луховицкого района Московской области.
К сожалению, по горячим следам родственников А.А. Ворожайского найти не удалось. Из сельской администрации по телефону нам сообщили, что люди с такой фамилией у них не проживают. Но мы не теряем надежды, тем более что останки этого солдата, как и всех остальных, кто был найден в тех осенних походах, будут похоронены только в сентябре этого года.
А в ноябре мы снова вернемся туда, где как на море лодку швыряют мутные волны, где холодный дождь и противный порывистый ветер. Туда, где мерзнут руки, и стынет от увиденного душа. Туда, где нас еще ждут.
В тему будет добавить, что по спискам гагаринского военкомата, а также согласно плитам на братской могиле в поселке Карманово, Алексей Ворожайский числится похороненным именно там.
А сколько еще таких, номинально похороненных воинов, лежат по лесам и полям? На этот вопрос, боюсь, нам уже никогда не узнать ответа.
Руслан Лукашов