Как нашли экспедицию скотта

К началу ХХ века на Земле почти не осталось мест, куда бы не ступала нога человека. Колониальная гонка ведущих держав закрасила последние белые пятна на карте Африке и Азии, за исключением отдельных труднодоступных областей.

После того как в 1909 году американский исследователь Роберт Пири достиг Северного полюса, оставалось добраться до Южного. После впечатляющей экспедиции Пири, о которой писали все газеты мира, за дело покорения самой южной точки Земного шара взялись известные полярники.

Национальная принадлежность первого исследователя, достигшего Южного полюса, была политическим вопросом. Государственный флаг над Антарктидой становился символом научного и культурного доминирования. Вызов Пири приняла Великобритания, которая на тот момент была ведущей мировой державой и неофициально носила титул «владычицы морей».

13 сентября 1909 года капитан Британского королевского флота Роберт Скотт обнародовал план экспедиции к Южному полюсу.

Скотт ранее уже принимал участие в антарктических научных экспедициях, поэтому в успехе его амбициозного проекта никто не сомневался.

О намерении Скотта узнал и норвежец Руаль Амундсен, однако он не стал афишировать свои планы. Пресса и общество думали, что Амундсен продолжает подготовку к походу на Северный полюс, однако полярный исследователь был не согласен на роль второго плана.

Полярная гонка

4 января 1911 года экспедиция Скотта высадилась с судна «Терра Нова» на острове Росса у побережья Антарктиды. Остров находился на краю Шельфового ледника, носящего имя другого английского мореплавателя и исследователя — Джеймса Кларка Росса. По нему и был запланирован поход к полюсу. Британцы остановились на зимовку, в ходе которой совершали первые пробные походы на юг.

В конце января команда «Терра Нова», которая двигалась вдоль побережья на восток, сделала шокирующее открытие. Всего в 300 км от базы Скотта экипаж судна обнаружил базу Амундсена. Стало очевидно, что с выступлением следует торопиться, так как норвежцы не скрывали своей цели первыми дойти до Южного полюса.

Подготовка к походу была завершена лишь к осени 1911 года, когда закончилась суровая антарктическая зима, которая в южных широтах приходится на летние месяцы нашего календаря. Первым этапом броска к полюсу стала отправка на юг трёх групп, которые готовили продовольственные склады для обратной экспедиции. После того как эту работу завершили, 3 января 1912 года Скотт объявил окончательный состав отряда, который отправится к полюсу. Те, кто не вошёл в этот список, вернулись к месту зимовки на побережье.

Капитан «Терра Новы» и участник одной из вспомогательных экспедиций Эдвард Эванс так написал о моменте расставания:

«Тогда мы и думать не могли, что окажемся последними, кто видел их живыми, что наше троекратное «ура» на этом мрачном пустынном плато будет последним приветствием, которое они услышат».

Поход Скотта и пяти его товарищей продлился две недели. К Южному полюсу они вышли 17 января, и невозможно передать их разочарование, когда они увидели, что там развевается норвежский флаг. Отряд Амундсена побывал здесь 14 декабря, за месяц до британцев, и оставил им письмо с просьбой сообщить об успехе экспедиции, если норвежцы погибнут по дороге домой.

Сломленные разочарованием, холодом и усталостью, пятеро покорителей Южного полюса установили на этом месте британский флаг и отправились в обратный путь.

До зимовья не дошёл никто. Все участники группы Скотта погибли в пути.

Иуда в Антарктиде

На протяжении более 100 лет поход Роберта Скотта был символом рыцарственной самоотверженности. Даже проиграв «полярную гонку», участники экспедиции остались до конца верны задачам похода и героически погибли во имя великой цели. В качестве основной причины гибели обычно называется плохая подготовка Скотта к походу: он пытался использовать пони, которые оказались неприспособленными к условиям Антарктики, не предусмотрел возможность заболевания цингой в отряде.

Однако смерть его группы не была предопределена. Недавно стало известно, что роковую роль в гибели отряда Скотта сыграли не только экстремальная температура и плохая подготовка — в смерти его участников виноват конкретный человек.

В академическом журнале Polar Record, который выходит в Кембридже, была опубликована статья профессора Криса Терни из Университета Нового Южного Уэльса, проливающая свет на обстоятельства гибели Скотта и его товарищей.

Терни долгое время работал с документами, связанными с британской экспедицией, и обнаружил, что смерть команды Скотта является результатом халатности или прямого саботажа со стороны капитана корабля «Терра Нова» Эдварда Эванса.

Эванс входил в состав групп, занимавшихся подготовкой продовольственных складов на обратном пути экспедиции. Из документов следует, что склады, которые должен был оборудовать Эванс, оказались пусты. В результате Скотт и его люди вынуждены были экономить остатки провизии, голодать — и это ускорило их гибель.

Кроме того, Терни узнал, что когда Скотт отправлял Эванса обратно на зимовку, то отдал ему прямой приказ — послать собачью упряжку навстречу возвращающемуся с полюса отряду, но Эванс проигнорировал его. Если бы приказ был выполнен, Скотт, скорее всего, остался бы в живых.

Эта информация была известна тем, кто занимался расследованием гибели группы Скотта ещё 100 лет назад. Но Комитет по расследованию причин гибели экспедиции быстро прекратил работу, а в публичных заявлениях по этому поводу роль Эванса всегда замалчивалась. По мнению Терни, это делалось для того, чтобы не разрушать привычную легенду о гибели Скотта, которая вошла в школьные учебники.

Эванс не понёс никакой ответственности за своё бездействие, написал об антарктической экспедиции две книги и умер в 1957 году, дослужившись до звания адмирала.

К началу XX века на карте мира почти не осталось белых пятен, поэтому за право стать первооткрывателем началась настоящая гонка. Одним из таких манящих мест, куда ранее не ступала нога человека, был Южный полюс.

И вот ирония судьбы — оставаясь девственным на протяжении тысячелетий, он был дважды открыт меньше чем за месяц. Слава и лавры — шведу Амундсену и жестокое разочарование британцу Скотту и его команде, прибывшими на заветную точку вторыми.

История Скотта и его экспедиции трагична и не похожа на классический голливудский фильм о первопроходцах, но от мужества и отваги ее героев захватывает дух. И становится понятно — чтобы стать настоящим героем, необязательно быть первым или победителем.

Ранняя жизнь и первая экспедиция

Роберт Фолкон Скотт родился в состоятельной семье в английском Девоне в 1868 году. В его роду были моряки, как со стороны его матери, так и со стороны отца, и он впервые вышел в море в возрасте 13 лет. Роберт хорошо изучил свое ремесло и быстро продвинулся по службе в Королевском флоте.

Когда молодой Скотт служил на флоте в Вест-Индии, он случайно встретил географа по имени Клементс Маркхэм. Тот был впечатлен умом, энтузиазмом и обаянием юноши и написал: «Я уверен в том, что Скотту было предназначено командовать Антарктической экспедицией».

Прибыв домой в отпуск в июне 1899 года, Скотт снова встретился с Маркхэмом, от которого узнал о планирующейся Антарктической экспедиции и два дня спустя написал заявление о просьбе назначить его на должность командующего этой кампанией.

После 18 лет службы на флоте Скотт начал чувствовать себя «засидевшимся на одном месте» и хотел расширить свой кругозор. В итоге он был выбран руководителем совместной антарктической экспедиции Королевского общества и Королевского географического общества, получив известие об этом назначении в 1900 году.

Специально для этой экспедиции был построен корабль «Дискавери» — деревянное парусное судно со вспомогательными двигателями. «Дискавери» имел 52 метра в длину, 10 метров в ширину и весил 485 тонн без груза. Судно покинуло Данди, где было построено, 31 июля 1901 года, отправившись на юг, в Антарктиду.

Среди членов экипажа этой экспедиции был будущий знаменитый исследователь Антарктики Эрнест Шеклтон, нанятый в качестве третьего лейтенанта, отвечавшего за трюмы, запасы провизии и анализ глубоководной воды. Это было его первое из четырех путешествий к ледяным берегам.

Достигнув Антарктиды и после некоторых первоначальных исследований вдоль побережья, «Дискавери» направился к проливу Мак-Мердо, где должны были быть созданы зимние квартиры.

Экспедиция состояла из множества «проектов», как научных, так и исследовательских, выполняемых различными членами команды. Но центральным ее элементом была попытка достичь Южного полюса или, по крайней мере, исследовать ледяные земли южнее, чем кому-либо удавалось сделать ранее.

Продвигаться вперед оказалось не так-то просто. Собаки обессилили и больше не могли тащить сани, Шеклтон начал страдать от последствий цинги, все мужчины боролись с голодом. Доктор Уилсон страдал снежной слепотой и в какой-то момент тащил свои сани с завязанными глазами, чтобы облегчить боль, вызванную светом. В итоге экспедиция повернула обратно 31 декабря 1902 года, достигнув 82°17′ северной широты. Они продвинулись на 300 миль южнее, чем кто-либо до них, и находились всего в 480 статутных милях (772 км) от полюса.

Им потребовалось чуть больше месяца, прежде чем они снова добрались до своей базы. Скотт так описал состояние команды: «Мы настолько истощены, насколько это возможно для трех человек». Они отсутствовали 93 дня и преодолели 960 статутных миль (1 544 км).

Экспедиция, однако, продолжалась. Вспомогательный корабль «Морнинг» прибыл из Новой Зеландии, чтобы привезти дополнительные припасы и обменять часть персонала, включая Шеклтона, который все еще оправлялся от последствий цинги. «Морнинг» снова отправился в путь 1 марта 1903 года, оставив группу на очередную антарктическую зимовку.

«Морнинг» вернулся в 1904 году, на этот раз в сопровождении другого корабля «Терра Нова». Правительство Англии решило, что антарктическая партия обходится слишком дорого, и хотело, чтобы всех ее членов доставили обратно, независимо от того, придется ли в процессе отказаться от чести открытия Южного полюса.

Какое-то время казалось, что «Дискавери» придется бросить, поскольку между ним и открытой водой было 28 метров льда. Однако после долгой напряженной работы, с помощью взрывчатых веществ, попутного ветра и двух спасательных судов, пробившихся сквозь лед, «Дискавери» был освобожден, и все три судна полным ходом направились обратно на север.

К началу 1907 года Скотт принял решение возглавить вторую экспедицию в Антарктиду — как и в случае с «Дискавери», ее центральным пунктом должно было стать достижение Южного полюса.

Вторая попытка: экспедиция «Терра Нова»

Скотт хотел снова использовать «Дискавери» для этой второй экспедиции, но за несколько лет до этого адмиралтейство продало его компании Гудзонова залива, и она отказалась продавать его обратно. Рассмотрев несколько других вариантов, Скотт приобрел судно «Терра Нова», которое использовалось для китобойного промысла и охоты на тюленей.

Сбор денег для экспедиции был медленной и трудной задачей, а вот команда добровольцев, напротив, подавала заявки со всего мира. Более 8000 человек вызвались присоединиться к экспедиции.

Путешествие в Антарктиду на «Терра Нова» было насыщено событиями: во время шторма были потеряны некоторые пони, собаки, часть угля и других припасов. 8 декабря 1910 года был замечен первый айсберг, а на следующий день, на 65°8′ S широты «Терра Нова» вошла в паковый (многолетний) лед. В течение следующих трех недель судно продолжало сталкиваться с тяжелыми льдами, толщиной более трех метров, расходуя при этом большое количество драгоценного угля.

В первый день нового 1911 года в поле зрения путешественников появилась гора Эребус. Они попытались высадиться на мысе Крозье, где планировали устроить зимние квартиры, но море было слишком бурным, и следующим вариантом был пролив Макмердо. 4 января 1911 года «Терра Нова» бросила якорь во льду, и началась разгрузка, во время которой самые большие сани ушли под лед и затонули.

Однако компания не отчаивалась. Мужчины быстро возвели хижину — ее постройка заняла две недели. Жилье размером 15 на 8 метров и высотой почти три метра было утеплено морскими водорослями, снабжено плитой и разделено на две части перегородкой из ящиков, чтобы отделить каюту матросов от офицерской.

Только после прибытия в их зимний лагерь и возведения хижины Скотт узнал, что норвежец Руаль Амундсен прибыл в Китовую бухту, примерно в 640 км от них, и тоже планировал достичь Южного полюса следующим летом.

У Амундсена было больше собак, и они были лучше обучены, более того, он и его люди имели солидный опыт езды на упряжках. Многие члены команды Скотта были недовольны прибытием Амундсена, поскольку оно не было объявлено заранее, поэтому им показалась неспортивной попытка шведа опередить Скотта и его команду в гонке за покорение не изведанной до этого точки.

Экспедиция плодотворно провела зиму, и было собрано много научных данных. Хотя Скотт проводил немало времени, занимаясь наукой, его мысли неизбежно возвращались к предстоящей попытке покорить Южный полюс. Он решил, кто будет его спутниками в полярном путешествии. В команду вошли:

• доктор Э. А. Уилсон, известный как «Дядя Билл», главный ученый и врач экспедиции;
• капитан Л. Э. Г. Оутс, кадровый солдат, отвечающий за сибирских пони;
• старшина Эдгар «Тафф» Эванс, силач отряда, ответственный за снаряжение;
• лейтенант Генри «Берди» Бауэрс, кладовщик на корабле, который проявил себя как способный малый.

«Я не знаю, что думать о шансах Амундсена. Если он доберется до полюса, то, должно быть, сделает это раньше нас, так как он будет быстрее передвигаться с собаками и почти наверняка стартует рано. Из-за этого я решил действовать именно так, как мне следовало бы поступить, если бы его не существовало, но отправиться в путь как можно раньше. Любая попытка участвовать в гонке, должно быть, разрушила бы мой план, кроме того, это не похоже на то, к чему стоит стремиться… Ты можешь быть уверена в том, что я не скажу и не сделаю ничего глупого, только, боюсь, ты должна быть готова и к тому, что наше предприятие не будет увенчано успехом. В конце концов, важна работа, а не последовавшие за ней аплодисменты». (Из письма Скотта своей жене Кэтлин).

Гонка за первенство

Расстояние от зимовья в Хат-Пойнт до Полюса и обратно составляло 1766 статутных миль (это 2825 километров — почти столько же как от Москвы до Новосибирска). Каждый шаг пути приходилось преодолевать пешком, с лыжами или без них. Температура при этом никогда не поднималась выше −18° C.

Через равные промежутки примерно в 112 километров были устроены склады, в каждом из которых хранилось продовольствие и топливо на неделю. Борясь с постоянными снегопадами, команда добралась до первого склада продовольствия и припасов, который они заложили прошлым летом, на пятнадцатый день.

Погода в тот сезон была особенно плохой, экстремальные холода чередовались с более теплыми, чем обычно, метелями, которые растопили снег и очень сильно затруднили передвижение вперед. Пони проваливались по пояс в мягкий снег и были измотаны, в итоге их пристрелили и оставили в качестве запасного мяса, а их работа по транспортировке перелегла на людей.

Каждый из участников группы тащил около 80 килограммов груза по мягкому снегу, в котором они проваливались почти по колено. Путешественники страдали снежной слепотой и иногда натыкались на расщелины, сани и друг друга. 13 декабря, за день до того, как Амундсен достиг полюса, британская группа продвинулась менее чем на семь километров за девять часов.

Каждый день был тяжелой рутиной и давал ужасные результаты. Наконец, 16 января они добились хорошего прогресса и думали, что достигнут полюса на следующий день — это взбодрило уставших и истощенных мужчин.

Однако во второй половине того же дня Бауэрс заметил впереди что-то похожее на пирамиду из камней, и в сердцах путешественников начало закрадываться страшное подозрение. Полчаса спустя они поняли, что черное пятнышко — это флаг. Неподалеку были остатки лагеря вместе со следами, оставленными санями и собаками, однако это еще не был Полюс.

«Норвежцы опередили нас и первыми добрались до полюса. Это ужасное разочарование, и мне очень жаль моих верных товарищей. Приходит много тяжелых мыслей, и у нас было много дискуссий. Завтра мы должны отправиться на Полюс, а затем поспешить домой со всей возможной скоростью. Все мечты наяву должны исчезнуть; это будет утомительное возвращение», — писал Скотт.

17 января был «…ужасный день…», сильный встречный ветер и температура −30 ° C привели к обморожению троих из них. В дневнике Скотта записано:

«Великий Боже! Это кошмарное место, и так невыносимо для нас осознание, что мы спешили к нему без надежды на награду стать первооткрывателями».

Британцы достигли полюса 17 января 1912 года и обнаружили маленькую палатку, поддерживаемую бамбуком, на котором развевался норвежский флаг. Внутри была записка с именами пятерых, которые первыми достигли Южного полюса:

• Руаль Амундсен
• Олав Олавсен Бьяланд
• Хельмер Хансен
• Сверре Хельге Хассель
• Оскар Вистинг

Вместе с ней лежало письмо, которое нужно было доставить королю Норвегии Хокону, чтобы подтвердить подвиг команды Амундсена.

Начало конца

Несмотря на прощание с надеждой стать первыми, обратный путь команды Скотта начался довольно хорошо, но погода становилась все более суровой, а запасы энтузиазма окончательно иссякли. Скотт написал 21 января 1912 года:

«Оутс чувствует холод и усталость больше, чем большинство из нас». А 23 января капитан записал: «Уилсон внезапно обнаружил, что нос Эванса обморожен — он был белым и твердым. Нет никаких сомнений в том, что Эванс сильно потрепан».

К 24 января в дневниковых записях Скотта появилась первая заметка о серьезных опасениях:

«Это второй сильный шторм с тех пор, как мы покинули полюс. Мне не нравится, как это выглядит. Погода портится? Если это так, да поможет нам Бог с этим ужасным путешествием и скудной пищей».

Мужчины уже были на грани физических возможностей, травм становилось все больше, они недоедали в течение нескольких недель, Уилсон страдал снежной слепотой, у Оутса были обморожены ноги. Обморожение также затронуло пальцы и нос Эванса. Они много падали, из-за чего Скотт повредил плечо, а Эванс получил сотрясение мозга.

В какой-то момент они заблудились при спуске с ледника Бирдмор и провели кошмарные два дня, не зная, в каком направлении двигаться, и впадая во все большее уныние. У них закончились последние запасы пищи, и команда долго не могла найти продовольственный склад, но затем все же обнаружила его.

Однако радость была недолгой. Состояние Эванса сильно ухудшалось. Его положили на сани и отвезли в лагерь, который они разбили, но к тому времени, когда его поместили в палатку, мужчина уже был в коматозном состоянии. Он тихо скончался в 12.30 утра 17 февраля.

Погода по-прежнему была против них, особенно сильный мороз до −40 ° C и снежный наст, не подходящий для того, чтобы тащить сани.

5 марта Скотт записывает:

«Ноги Оутса в ужасном состоянии… Бедному солдату почти конец». Несмотря на холод и труднопроходимый снег, Оутс продолжал идти под присмотром доктора Уилсона, но 16 марта он предложил своим спутникам оставить его в спальном мешке и продолжить путь самим.

Спутники отказались выполнять его просьбу и попросили продолжить путь вместе с ними. В итоге они прошли еще несколько километров. Той ночью Оутсу стало хуже, и он лег спать, надеясь не проснуться, однако утром он открыл глаза и обнаружил, что дует метель.

Его ставшие знаменитыми последние слова были: «Я просто выйду на улицу и, возможно, задержусь ненадолго». Он пошел навстречу своей смерти, чтобы больше не быть обузой для своих друзей, которые сами находились в ухудшающемся физическом состоянии. Процесс надевания ботинок оказался настолько болезненным, что он не выдержал этой пытки и вышел навстречу своей смерти в носках.

«Мы знали, — писал Скотт, — что бедняга Оутс шел навстречу своей смерти, но, хотя мы пытались отговорить его, мы знали, что это был поступок храброго человека и английского джентльмена. Мы все надеемся встретить конец с таким же настроем, и, несомненно, конец недалек».

Последний лагерь был разбит 19 марта всего в 17 километрах от следующего склада. 20-го трое оставшихся в живых проснулись от очередной бушующей метели. Скотт сильно страдал от обморожения ноги, а Уилсон и Бауэрс должны были отправиться на склад за топливом. К 22-му они все еще не могли тронуться в путь, метель была такой же сильной, как и до этого.

Британцы так и не покинули этот последний лагерь, так как у них закончились еда и топливо, и они были слишком слабы, голодны и обморожены, чтобы предпринять попытку добраться до продовольствия. 29 марта 1912 года Скотт сделал свою последнюю запись в дневнике:

«С 21-го числа был непрерывный шторм. У нас было топливо, чтобы приготовить по две чашки чая на человека. Каждый день мы были готовы отправиться на наш склад, расположенный в 11 милях отсюда, но за дверью палатки по-прежнему царила невероятная метель. Я не думаю, что мы можем надеяться на лучшее. Мы будем держаться до конца, но, конечно, мы становимся слабее, и конец не за горами. Это кажется жалким, но я не думаю, что смогу написать больше. Если бы мы остались в живых, у меня была бы история о мужестве моих товарищей, которая тронула бы сердце каждого англичанина. Эти черновые записи и наши мертвые тела должны рассказать историю».

Палатка и три замороженных тела были обнаружены только почти восемь месяцев спустя, 12 ноября того же года. Над их телами была воздвигнута огромная ледяная пирамида, увенчанная крестом. Позже на хат-Пойнт был установлен крест в память о:

• Капитане Роберте Ф. Скотте
• Лейтенанте Генри Р. Бауэрсе
• Старшине Эдгаре «Тафф» Эвансе
• Капитане Лоуренсе Э. Г. Оутсе
• Докторе Эдварде А. Уилсоне

Английские полярники мечтали первыми добраться до самой южной точки земного шара, но на шаг отстали от команды знаменитого норвежца Руаля Амундсена. Они надеялись вернуться домой и привезти результаты научных наблюдений, а также геологическую коллекцию, но навсегда остались во льдах, всего в нескольких милях от склада, где их ждали запасы еды и топлива.

12 ноября 1912 года члены экспедиции «Терра Нова», исследовавшей Антарктиду, нашли палатку с тремя замёрзшими телами — сэра Роберта Скотта и двух его спутников, вместе с которыми он 4 января отправился к Южному полюсу. Всего их было пятеро — ещё двое погибли раньше. Под плечами у Скотта лежала сумка с прощальными письмами и дневниками участников похода. Последнюю запись сэр Роберт сделал 29 марта.

«20-го у нас было топлива на две чашки чая на каждого и на два дня сухой пищи. Каждый день мы были готовы идти — до склада всего 11 миль, — но нет возможности выйти из палатки, так несёт и крутит снег. Не думаю, чтобы мы теперь могли ещё на что-либо надеяться. Выдержим до конца. Мы, понятно, все слабеем, и конец не может быть далёк. Жаль, конечно, но вряд ли я смогу что-либо написать ещё».

Роберт Скотт, из дневника

Первый опыт

Роберт Скотт был не новичком полярных исследований. Впервые он отправился в Антарктиду в 1901 году — президент Королевского географического общества Клемент Маркэм поручил ему руководство Британской национальной экспедицией. Специально для неё было подготовлено Королевское научно-исследовательское судно — трёхмачтовый барк «Дискавери». Увы, его мореходные качества оказались далеки от идеальных — для длительных переходов по океану, как и для пребывания во льдах, он совершенно не подходил. Но в те времена опыта путешествий в Антарктиду почти не было, всё приходилось выяснять уже в процессе.

«В то время мы были ужасающе невежественны: не знали, сколько брать с собой продовольствия и какое именно, как готовить на наших печах, как разбивать палатки и даже как одеваться. Снаряжение наше совершенно не было испытано, и в условиях всеобщего невежества особенно чувствовалось отсутствие системы во всём».

Роберт Скотт, из воспоминаний

Несмотря на все трудности, экспедиция достигла впечатляющих научных результатов. Её участники провели во льдах две зимовки, продвинулись примерно на 400 км по ледяному плато Земли Виктории, открыли Землю Короля Эдуарда VII (ныне полуостров Эдуарда VII), определили природу ледяного барьера Росса, оказавшегося шельфовым ледником.

Кроме того, исследователи продвинулись на юг дальше, чем кто бы то ни было до них. Уже тогда Скотт предпринял попытку добраться до полюса. Вместе с двумя спутниками, Эдвардом Уилсоном и Эрнестом Шеклтоном, он отправился на юг 2 ноября 1902 года. Но жестокие снежные бураны, недостаток еды и керосина заставили их повернуть обратно 1 января. К этому моменту они достигли 82°16′ южной широты.

«Мы уже зашли на юг дальше, чем кто-либо до нас. Каждый шаг вперед — новая победа над неведомым. На всех наших картах Антарктики за восьмидесятой параллелью нарисован простой белый круг… даже линии меридианов кончаются, упёршись в этот круг. Мы всегда стремились проникнуть в глубь этого пространства, и теперь, когда мы добились своего, оно перестает быть белым пятном; это вознаграждает нас за многие лишения».

Роберт Скотт, из дневника

10 сентября 1904 года экспедиция вернулась в английский Портсмут. Имя Скотта прогремело на весь мир: его наградили Золотыми медалями географические общества Англии, Шотландии, Филадельфии, Дании, Швеции и США. Король Эдуард VII произвёл его в командоры Королевского Викторианского ордена и удостоил Полярной медали с пряжкой «Антарктика 1902–1904». Русское географическое общество тоже не осталось в стороне, и британский полярник стал почётным членом ИРГО.

Полярная гонка

Между тем Южный полюс так и остался непокорённым. Желающих добраться до него было предостаточно — помимо всего прочего это был вопрос государственного престижа. На первенство претендовали французы, готовившие экспедицию Жан-Батиста Шарко, японцы, снаряжавшие команду Сирасэ Нобу, немцы, планировавшие отправить в Антарктиду исследовательскую группу Вильгельма Фильхнера. Но самыми серьёзными конкурентами Скотта считали австралийскую экспедицию Дугласа Моусона, которую тот готовил совместно с первым спутником британца Шеклтоном, и американца Роберта Пири. Последний уже побывал на Северном полюсе и планировал добраться до Южного. Именно он ввёл в употребление термин «полярная гонка».

Роберт Скотт тоже горел желанием «достичь Южного полюса, а также обеспечить для Британской империи честь этого достижения». Летом 1910 года закончились последние приготовления ко второй антарктической экспедиции. Скотт решил использовать в качестве антарктического транспорта маньчжурских лошадей и мотосани — упряжных собак он недолюбливал, хотя полностью отказываться от них не стал. В результате судно «Терра Нова», на котором участники экспедиции шли через Атлантику, оказалось изрядно перегруженным: на верхней палубе барка теснились три контейнера со снегоходами и четыре лошади, ещё пятнадцать оказались на жилой палубе, потеснив людей. Чтобы обеспечить живность фуражом, даже пришлось отдать под него часть цистерн, предназначенных для пресной воды.

12 октября 1910 года «Терра Нова» после 40-дневного океанского перехода добралась до Мельбурна, где Скотта огорошила телеграмма от брата знаменитого полярного исследователя Руаля Амундсена. Последний как раз должен был идти к Северному полюсу на своей шхуне «Фрам», о его приготовлениях к арктическому дрейфу писала вся мировая пресса. Тем неожиданнее было сообщение: «Имею честь сообщить „Фрам“ направляется Антарктику. Амундсен». Так в «гонку» включился серьёзнейший претендент на победу.

4 января 1911 года «Терра Нова» достигла моря Росса, и началась подготовка к зимовке. Сани, которые полярники решили использовать при выгрузке, оказались слишком тяжёлыми и проваливались под лёд, но в остальном дело продвигалось неплохо. Вскоре на мысе Эванс выросла «Хижина Скотта» с пристройками для лошадей и собак, провиант и снаряжение были выгружены с корабля. Пришло время разделиться на две команды: группе под руководством Виктора Кемпбелла надлежало отправиться на барке вдоль Великого Ледяного барьера до Земли Эдуарда VII. Прибыв 4 февраля в Китовую бухту, англичане обнаружили там «Фрам» Амундсена. Чтобы не провоцировать конфликтные ситуации, они не стали разбивать лагерь поблизости от базы норвежцев — хотя Амундсен им это предложил, отметив, что Антарктика открыта для всех. В итоге отряд Кемпбелла вернулся на Землю Виктории, где и занимался научными исследованиями до 1912 года.

Скотт и оставшиеся с ним 12 человек отправились к 80°южной широты, чтобы заложить через определённые промежутки продовольственные склады для перехода к Южному полюсу, который был запланирован на весну. Эта работа продолжалась с конца января и до начала апреля. 22 февраля до Скотта дошло сообщение от Кемпбелла.

«В своём письме Кемпбелл сообщал обо всём, что он сделал, и о том, как нашёл Амундсена, поселившегося в Китовой бухте. Это сообщение вызвало одну только мысль в моём уме, а именно: всего разумнее и корректнее будет и далее поступать так, как намечено мною, — будто и не было вовсе этого сообщения; идти своим путём и трудиться по мере сил, не выказывая ни страха, ни смущения.

Не подлежит сомнению, что план Амундсена является серьёзной угрозой нашему. Амундсен находится на 60 миль ближе к полюсу, чем мы. Никогда я не думал, чтоб он мог благополучно доставить на Барьер столько собак. Его план идти на собаках великолепен. Главное, он может выступить в путь в начале года, с лошадьми же это невозможно».

Роберт Скотт, из дневника

В шаге от цели

К Южному полюсу отправились пятеро: Эдвард Уилсон, Эдгар Эванс, Лоуренс Отс, Генри Бауэрс и сам Роберт Скотт. Бауэрс оказался в группе в последний момент, и снаряжение с провиантом на него рассчитано не было —– всё это готовилось на четверых, даже лыжи, без которых в итоге остался Лоуренс Отс. Тем не менее полярники упорно продвигались всё дальше на юг.

16 января стало очевидно, что первыми у полюса им не быть: «Полчаса спустя мы разглядели черную точку впереди, и вскоре убедились, что это не могло быть естественной чертой снежного ландшафта. Когда подошли ближе, точка эта оказалась черным флагом, привязанным к полозу от саней. Тут же поблизости были видны остатки лагеря, следы саней и лыж, идущие в обоих направлениях, ясные отпечатки собачьих лап, причём многих собак. Вся история как на ладони: норвежцы нас опередили. Они первыми достигли полюса. Ужасное разочарование!»

Через два дня путешественники обнаружили палатку соперника, внутри которой их ждала записка от Амундсена с перечислением пятерых участников похода и указанием даты — 16 декабря.

Разочарование трудно передать словами: «Великий Бог! это ужасное место и каково нам понимать, что за все труды мы не вознаграждены даже сознанием того, что пришли сюда первыми!» Мало того, норвежец оставил Скотту записку с просьбой доставить его письмо королю Хаакону — это письмо позже нашли на последней стоянке полярников вместе с другими. До полюса было рукой подать, и они туда добрались. Но на месяц позже, чем команда Амундсена.

«Мы воздвигли гурий, водрузили наш бедный униженный Юнион Джек (английский флаг — О.Л.) и сфотографировали себя. На таком морозе сделать всё это было нелегко. <…> Наш флаг мы отнесли на ¾ мили к северу и оставили его прикреплённым к шесту, как можно ближе к намеченному нами месту. Мне представляется, что норвежцы прибыли сюда 15 декабря и ушли 17-го, несколько ранее той даты, которую я в Лондоне назвал «идеальной», а именно — 22 декабря. Мне сдаётся, что они ожидали встретить на вершинах более суровый мороз. По свидетельству Шеклтона, иначе не могло быть».

Роберт Скотт, из дневника

Обратный путь дался путешественникам тяжело. Первым сдал Эванс, которого поначалу Скотт в своих дневниках называл не иначе как «здоровяком». Ещё по дороге к полюсу он серьёзно повредил руку, когда группа шла назад, у него «на ноге образовался огромный пузырь». Плюс ко всему он упал в трещину и сильно ушибся головой — возможно, получил сотрясение мозга. С каждым днём Эванс всё больше отставал от соратников, которым приходилось его ждать, и в конце концов остался вовсе без сил: «Вид бедняги меня немало испугал. Эванс стоял на коленях. Одежда его была в беспорядке, руки обнажены и обморожены, глаза дикие. На вопрос, что с ним, Эванс ответил, запинаясь, что не знает, но думает, что был обморок. Мы подняли его на ноги. Через каждые два-три шага он снова падал», — писал Скотт 17 февраля. В тот же день Эванс умер.

Через несколько дней наступил черёд Отса, отморозившего ноги. Он держался до последнего, не жалуясь и продвигаясь вперёд: «Отс удивительно терпелив; я думаю, ноги причиняют ему адскую боль. Он не жалуется, но оживляется уже только вспышками и в палатке делается всё более молчаливым». 11 марта Скотт приказал отвечавшему за аптечку Уилсону раздать всем по 30 таблеток опиума, а себе оставить трубочку морфия, чтобы при необходимости можно было покончить со страданиями.

«Пятница, 16 марта, или суббота, 17-го. Потерял счёт дням, но вероятнее, кажется, последнее. Жизнь наша — чистая трагедия. Третьего дня за завтраком бедный Отс объявил, что дальше идти не может, и предложил нам оставить его, уложив в спальный мешок. Этого мы сделать не могли и уговорили его пойти с нами после завтрака. Несмотря на невыносимую боль, он крепился, мы сделали ещё несколько миль. К ночи ему стало хуже. Мы знали, что это — конец. <…>

Последние мысли Отса были о его матери, но перед этим он с гордостью выразил надежду, что его полк будет доволен мужеством, с каким он встретил смерть. Это мужество мы все можем засвидетельствовать. В течение многих недель он без жалоб переносил жестокие страдания, но до самого конца был в состоянии разговаривать о посторонних предметах и это делал охотно. Он до самого конца не терял, не позволял себе терять надежду. Это была бесстрашная душа. Конец же был вот какой: Отс проспал предыдущую ночь, надеясь не проснуться, однако утром проснулся. Это было вчера. Была пурга. Он сказал: «Пойду пройдусь. Может быть, не скоро вернусь». Он вышел в метель, и мы его больше не видели».

Роберт Скотт, из дневника

Положение полярников становилось отчаянным: на заложенных складах из раза в раз обнаруживалась нехватка керосина — по всей видимости, он испарялся или вытекал из негерметичных бидонов. С горячей пищей начались проблемы, да и самой пищи не хватало. В итоге топливо закончилось, а добраться до очередного склада, находившегося всего в 17 км, помешал шторм. В дневнике Скотта появилась последняя запись.

Руководитель экспедиции продержался дольше всех — тела остальных лежали в аккуратно закрытых спальниках, тогда как его собственный был расстёгнут, рука откинута на тело лучшего друга — Уилсона. Участники экспедиции под началом Эдварда Аткисона, обнаружившие последнюю стоянку покорителей полюса, убрали шесты палатки, превратив ту в погребальный саван, и возвели над местом гибели пирамиду из снега, увенчав её сделанным из лыж крестом.

Ещё один крест изготовили из красного дерева корабельные плотники «Терры Новы». Его установили на холме Обсервер, откуда открывается вид на первую базу Скотта. На кресте выгравирована цитата из поэмы Альфреда Теннисона «Улисс»: «Бороться и искать, найти и не сдаваться».

10 февраля 1913 года корабль пришёл в порт Оамару в Новой Зеландии, и история Роберта Скотта облетела весь мир. «Нет такого британца, который бы не почувствовал в эти дни прилив гордости, узнав из послания, написанного в палатке, на что способно его племя», — написал об этом событии знаменитый автор «Питера Пэна» Джеймс Барри. Пусть сэр Роберт Скотт не был первым на Южном полюсе, его заслуг это не умаляет.

Любопытные факты

• В Новой Зеландии, в Крайсчерче, стоит памятник Роберту Скотту, выполненный его женой Кетлин Скотт, которая была ученицей скульптора Огюста Родена.
• Деньги на экспедицию собирали с пожертвований и из частных фондов, воззвание для общественности составил автор рассказов о Шерлоке Холмсе сэр Артур Конан Дойл.
• В команде Скотта было двое русских: конюх Антон Омельченко и каюр (погонщик собак) Дмитрий Гирев. Оба благополучно вернулись из экспедиции.
• Джеймс Барри был близким другом Скотта, последний даже назвал сына Питером в честь героя его книги.
• Роберт Скотт стал одним из прототипов капитана Татаринова в книге Каверина «Два капитана». Так же, как и он, книжный персонаж адресует прощальное письмо супруге словами «моей вдове». Девиз «Бороться и искать, найти и не сдаваться» тоже подарил персонажам книги Скотт, точнее, его памятный крест.
• Снежная пирамида, под которой покоятся трое полярников, находится на шельфовом леднике Росса, постепенно движущемся по направлению к морю. Штормы и снежные бураны нарастили над ней ледяной панцирь. В 2001 году исследователь Чарльз Бентли озвучил предположительные расчёты: над палаткой уже 23 метра льда, а сама она «уехала» на 48 километров от первоначальной точки. По мнению исследователя, ледник с погибшими британцами может добраться до моря и стать айсбергом примерно через 275 лет.

Ольга Ладыгина

Почему Скотт пришёл к Южному Полюсу вторым, а Амундсен предпоследним

Если ты ненадёжен — то не стоит руководить полярной экспедицией.
Хотя если ты самонадеян до крайности — как ты сам догадаешься о своей некомпетентности?

История покорения Южного полюса — это готовый учебник менеджмента. Удачно получилось, что у нас есть пример двух руководителей, действующих в одной и той же ситуации, буквально сферический образец управления в вакууме. Вот вам одинаковая задача и условия, покажите, как делать надо и как не надо.

Суть дела: в январе 1911 в Антарктиде высадились две экспедиции: британская Роберта Скотта и норвежская Руаля Амундсена. Оба хотели достигнуть Южного полюса — последнего места на Земле, где ещё не побывал человек. Группы перезимовали у побережья и стартанули к полюсу почти одновременно. Кто успевал первым, тому и должна была достаться вся слава.

Каноничная карта маршрутов двух экспедиций

Шли параллельными маршрутами. У норвежцев путь от бухты до полюса был чуть короче, но они шли по неизведанному пути.

Англичане шли дорогой, которую уже разведал британец Эрнест Шеклтон в 1907 году. Тогда он не дошёл до полюса 180 км.

Однако Амундсен и его группа пришли на полюс раньше, потусили там трое суток и благополучно вернулись на базу. Скотт и четверо его компаньонов оказались у полюса на 34 дня позже норвежцев. И все погибли на обратном пути. У троих ещё были шансы выжить, но они замёрзли в палатке без еды и горючего, пока пережидали буран в течении 9 дней. До спасительного склада с продовольствием и керосином им оставалось пройти всего 18 километров.

Экспедиция Скотта была плохо спланирована и организована. Ответственность за это должен нести командир. Но всё искупила героическая гибель. Через 8 месяцев спасательная экспедиция с побережья нашла палатку с трупами. Нашли письма и дневник Скотта, фотоматериалы и даже геологические образцы, которые экспедиция не бросила до последнего.

В глазах мирового сообщества Скотт остался героем, достойнейшим представителем британской нации. А Амундсен — малоприятным типом, который чуть ли не украл у Скотта победу.

Руаль Амундсен, Хельмер Хансен, Сверре Хассель и Оскар Вистинг на Южном полюсе в декабре 1911 (Из архива Национальной библиотеки Норвегии)

Вот вам типичное сообщение британской газеты:
«Скотт пришёл к полюсу вторым. Амундсен — предпоследним!»

Если бы по горячим следам было проведено расследование и сделаны выводы — может это помогло бы британцам лучше планировать крупные операции, типа высадки в Галлиполи? Да ну, бред какой-то.

Давайте пройдёмся по некоторым аспектам экспедиции и оценим разный подход Скотта и Амундсена к планированию и управлению людьми.

1. Люди

Кого вы возьмёте, чтобы идти 1300 км через ледяную пустыню и горы?
(а потом ещё столько же обратно).
Ну наверно подготовленных лыжников или опытных полярников?

В береговой партии Скотта было 65 человек: флотские офицеры, учёные, простые матросы. Группа для финального рывка к полюсу должна была состоять из четверых человек, включая самого Скотта:

• Эдвард Уилсон — зоолог, врач и художник
• Лоуренс Отс — кавалерист, внёс в фонд экспедиции 1000 фунтов за право пойти к полюсу
• Эдгар Эванс — моряк.

Но уже в пути Скотт взял в группу пятого человека, хотя еда рассчитывалась на четверых. Пятым стал Генри Бауэрс — морской офицер. Лыж было четыре пары — Лоуренс Отс отдал свои лыжи Бауэрсу, а сам пошёл пешком.

У Амундсена в береговой партии было всего 9 человек. В группе для покорения полюса тоже было пятеро — все опытные лыжники и полярники. Имён приводить не буду, зачем их запоминать если они не погибли героями?

2. Транспорт

Как тащить припасы?
Скотт был опытный полярник, в 1901-1903 он уже руководил экспедицией в Антарктике. Всему учился на опыте, но не факт, что сделал верные выводы.
Скептически относился к: собакам и лыжам.
Допускал использование лошадей (маньчжурской породы).
Но основную ставку делал на пешую тягу.
План был такой: от побережья заброс снаряжения делают мотосани (3 штуки). Дальше караван из лошадей и собак. А на финальном рывке (700 км до полюса) — груз тянут люди.
Мотосани не помогли. Первые утонули при разгрузке с корабля. Двое других послужили недолго и скоро вышли из строя.

Выявилась проблема и с лошадьми — они плохо переносят холод, для ночёвки им нужно сооружать стену-укрытие. Плюс должны тащить себе фураж. Плюс не всякий снег им подходит — по дороге выяснилось, что они глубоко проваливаются копытами.

Собаки у Скотта тоже были, одним из погонщиков служил русский крестьянин Дмитрий Гирев. Но собачьи упряжки использовались для вспомогательных целей — забросить продовольствие на промежуточный склад. На полюс Скотт собак не взял.

Амундсен сделал ставку на собак и лыжи.
На корабле с ним приплыли 52 гренландские лайки.
Собаки хорошо бегут в упряжках по любому снегу. Ночью они зарываются в снег и не мёрзнут. Питаются сушёной рыбой.
А главный лайфхак с собаками — в середине пути кого-то из них можно пристрелить, а их мясом накормить остальных.

График убийств был рассчитан, это позволило взять больше еды для людей.
Несмотря на запланированные убийства, 11 собак благополучно вернулись на побережье и уплыли на большую землю.

Да, и лыжи. Пока собаки бежали в упряжках, люди бежали рядом на лыжах.

3. Еда

Рацион у обоих экспедиций был примерно одинаков, суточная доза составляла 4500 калорий:
пеммикан (сушёное мясо с жиром), сухое молоко, шоколад, галеты.

Амундсен использовал чуть больше свежего мяса — тюленей (добытых ранее на побережье) и собачатину.

Плюс Амундсен испытывал новинку: пеммикан с добавкой сушёных овощей и овсяных хлопьев (спонсором выступила норвежская армия). Норвежцы меньше страдали от недостатка витамина В12.

А за счёт того, что быстро сгоняли на полюс и обратно, не успели заболеть цингой.
Амундсен рассчитал еду с запасом, на обратном пути они даже сбрасывали лишнее продовольствие.

Ежедневный рацион участника экспедиции Скотта: какао, пеммикан, сахар, печенье, масло.

Однажды норвежцы встретили у своей палатки императорского пингвина. Убили его и съели (true story).

У Скотта в принципе было всё рассчитано с количеством еды (если не считать лишнего едока на финальном рывке к полюсу), но проблема оказалась с расходом калорий. Британцы тратили в среднем 5500 калорий — на тысячу калорий больше норвежцев, потому что тащили всё на себе. Теперь представьте, что это происходит каждый день. Люди слабели на глазах, организм восполнял недостаток калорий за счёт мышечной массы.

4. Промежуточные склады

Каждая экспедиция устроила склады с едой и горючим по своему маршруту.

Скотт делал просто: вот палатка с едой, поставьте сверху флаг.

Логично? Логично, только попробуй его найти на обратном пути. Если ваши следы замело, а на улице пурга.

А Амундсен отмечал каждый склад вереницей флажков:

В итоге англичанам приходилось тратить лишние силы, чтобы найти свои собственные припасы.

Самая трагедия произошла с ближайшим к базе складом Скотта под названием «Одна тонна». Когда перед стартом тащили провизию для него, все очень устали. Скотт пожалел людей и разрешил устроить склад не на 80-й параллели, как планировали, а в паре десятков километров дальше от полюса.

На обратном пути эти несколько километров стали критическими, люди погибли в шаге от спасения.

5. Испарившееся горючее

На обратном пути люди Скотта находили на складах бидоны с керосином наполовину пустыми — подвела оловянная пайка, которая трескалась на морозе. В результате керосин улетучивался.

У Амундсена с этим ситуация оказалась получше.

Исследователи в 1929 году нашли канистру норвежцев — керосин там ещё присутствовал.

6. Планирование впритык

Амундсен при расчёте маршрута оставлял каждый четвёртый день на отдых. Чтобы группа могла просто остаться в палатках и целый день восстанавливаться.

Это пригодилось им при восхождении на ледник Акселя, когда попали в жуткую пургу и продвижение замедлилось. График в итоге не был нарушен, еды хватало.

Скотт не допускал в расчётах случайностей и задержек, не оставил никакого запаса по времени.
Он постоянно говорил: «Мы не можем позволить себе задержку». Готовя четырёхмесячное путешествие, он не заложил в свои планы возможность плохой погоды даже в течение четырёх дней. В худшем случае, как отметил Бауэрс в своём дневнике, «задержка будет означать всего лишь небольшую нехватку провизии на обратном пути, но это мелочи». Мелочи! Это при их дефиците калорий!

Итого: при одинаковых начальных условиях одна группа выполнила свою задачу и вернулась домой, вторая героически погибла. Подробности гибели британской экспедиции трогают душу.
Эдгар Эванс получил травму головы от падения и через сутки умер.

Лоуренс Отс, когда понял, что не может больше идти и не хочет задерживать остальных, сказал: «Я немного пройдусь и вернусь не скоро». Вышел из палатки без обуви и не вернулся.

Трое оставшихся шли столько, сколько позволяла погода. Зима наступила раньше обычного и оказалась гораздо суровее, чем можно было предполагать. Бауэрс и Уилсон умерли первыми, Скотт накрыл их одеялами, собрал дневники и письма, и умер сам.

Последней его записью было «ради Бога, позаботьтесь о наших близких».

Дневники и письма были опубликованы, в Британии объявили сбор пожертвований.
Денег хватило на оплату долгов экспедиции и на пенсию близким погибших.
Скотт стал национальным героем.

Автор «Питера Пена» писал: «Нет такого британца, который бы не почувствовал в эти дни прилив гордости, узнав из послания, написанного в палатке, на что способно его племя».

Поминальную службу провели в соборе Святого Павла, на церемонии присутствовали все высшие чины Великобритании во главе с королём.

А Амундсена в Британии приняли со скандалом: президент Королевского Географического Общества — Джордж Керзон произнёс двусмысленную речь. Амундсен описывал этот эпизод так:

«… Тщательно взвешивая слова, лорд Керзон обосновал приглашение меня в качестве докладчика, причём особо отметил то обстоятельство, что я приписываю часть нашего успеха собакам, после чего завершил свою речь словами: «Посему предлагаю всем присутствующим грянуть троекратное „ура“ в честь собак», — да ещё подчеркнул саркастический и унизительный смысл своего высказывания успокоительным жестом в мою сторону…»

Переосмысливать героический образ Роберта Скотта стали только во второй половине 20 века.
Британский журналист Роланд Хантфорд выпустил книгу «Скотт и Амундсен» — собственно её я сегодня пересказываю. Где в подробностях прошёлся по деталям экспедиций и показал разницу в подходах.

Скотт конечно герой, но при этом самоуверенный зазнайка, не умеющий признавать ошибок и извлекать уроки из собственного опыта.

Вы бы пошли с таким в экспедицию? А в бой?

А в мирное время, стали бы заниматься совместным проектом?

Не стоит думать, что героическое раздолбайство — это только британская черта. Буквально в следующем 1912 году пропало три русских арктических экспедиции — и там не всё в порядке было с организацией. Время перечитать «Двух капитанов» — кто всё-таки виноват в гибели экспедиции капитана Татаринова?

Берегите себя и выбирайте правильных руководителей.

Напоследок, цитата Амундсдена:

«В таком походе победу обеспечивают не одни только деньги, хотя, видит бог, их тоже очень хорошо иметь побольше, да, пожалуй, смею сказать, в наибольшей степени здесь играет роль метод, при помощи которого проводится снаряжение к походу, — метод, при котором предусматривается каждая трудность и подыскиваются средства бороться с нею или избегать ее. Победа ожидает того, у кого все в порядке, — и это называют удачей. Поражение безусловно постигает того, кто упустил принять вовремя необходимые меры предосторожности, — и это называют неудачей»

Автор: Юрий Деточкин

---

VDS серверы от Маклауд быстрые и безопасные.

Зарегистрируйтесь по ссылке выше или кликнув на баннер и получите 10% скидку на первый месяц аренды сервера любой конфигурации!