Как нашли пирамиду тутанхамона

95 лет назад было сделано ярчайшее археологическое открытие XX столетия

4 ноября 1922 года британский художник и археолог Говард Картер на раскопках в Египте обнаружил первые следы неизвестной ранее гробницы Тутанхамона. 

В IV веке нашей эры последний император единой Римской империи Феодосий I приказал закрыть в стране все языческие храмы. Это привело к тому, что в Египте — в то время римской провинции — окончательно угасла иероглифическая письменность.

Из V века до нас дошла последняя надпись на египетской скорописи. С тех пор никого, кто бы умел читать или писать по-древнеегипетски, не осталось. Так завершилась невероятно долгая — более четырех тысячелетий — история цивилизации Древнего Египта.

О ней не вспоминали несколько веков, пока в 1801 году Наполеон не вернулся во Францию из Египетского похода, в котором участвовали и ученые. Они привезли с собой большое количество исторических артефактов, которые отправились на хранение в Институт Египта, созданный незадолго до этого.

Началась настоящая египтомания — Европа открыла для себя огромную древнюю цивилизацию: с пирамидами, сфинксами и фараонами. В Египет потянулись исследователи, путешественники, художники и авантюристы.

В 1822 году востоковед Франсуа Шампольон с помощью двуязычных греко-египетских надписей расшифровал древнеегипетские иероглифы на знаменитом Розеттском камне, став основателем египтологии как отдельной области научного знания.

Поскольку Англия, Германия и Франция продолжали политическое соперничество за передел колоний, среди которых был и Египет, они были заинтересованы в его изучении. Модным среди элиты стало коллекционирование египетских древностей. Знакомство с одной из таких коллекций и сподвигло Говарда Картера отправиться в Египет.

Он провел в экспедициях несколько сезонов, работая в древней резиденции фараона Эхнатона и храме царицы Хатшепсут. Вскоре его назначили главным инспектором по древностям в Верхнем Египте.

   Фото: Общий вид раскопок Говарда Картера в Долине царей. © Hulton Archive/Getty Images

В этой должности он участвовал в различных мероприятиях по раскопкам и консервации исторических памятников, в том числе и месте, которое прославило его, — в Долине царей. Он потерял пост после потасовки между дебоширящими французскими туристами и египетскими часовыми, охранявшими памятники. Картер встал на сторону египтян (или даже памятников).

Следующие несколько лет он снова работал художником, пока в 1909 году не познакомился с другим состоятельным британским любителем древностей — лордом Карнарвоном. Тому удалось получить разрешение на масштабные раскопки в Долине царей, и после задержки, вызванной Первой мировой войной, Картер приступил к работе.

Раскопки продолжались несколько лет, но были абсолютно бесплодными, лорд Карнарвон потерял терпение и готов был закрыть проект, но упрямый Картер настоял на еще одном, последнем усилии. Оно-то и увенчалось успехом, когда наконец 4 ноября 1922 года в пустынных скалах Дейр-эль-Бахри египетский мальчик-водовоз, нанятый Картером, заметил ступеньку, вырезанную в скале.

   Фото: Вид на только обнаруженную гробницу Тутанхамона. Именно в таком состоянии ее открыли Говард Картер и лорд Карварнон. © The Print Collector/Print Collector/Getty Images

На следующий день рабочие расчистили вход в гробницу, которой дали номер KV62. Она находилась у входа в гробницу другого фараона — Рамсеса VI. Его гробница была «моложе», и, по-видимому, при ее строительстве вход в «старшую» гробницу засыпали. 

Обнаружение гробницы Тутанхамона стало огромным прорывом благодаря тому, что та сохранилась почти нетронутой. В ней обнаружились ювелирные украшения, печати с именем Тутанхамона, венки из цветов, мотки льняной ткани, специальное вещество для мумификации, расписные вазы и позолоченные погребальные маски, в том числе и наиболее известная, — всего около 5 тысяч предметов. Главной находкой, конечно же, был инкрустированный бирюзой саркофаг из чистого золота с мумифицированным телом фараона Тутанхамона.

   

   Фото слева: Говард Картер и саркофаг Тутанхамона. Фото: Harry Burton   Фото справа: Говард Картер у саркофага Тутанхамона (раскрашенная фотография) © Historica Graphica Collection/Heritage Images/Getty Images

Журналисты попали в гробницу через неделю после исследователей. Туда же потек нескончаемый поток туристов со всего света, что стало мешать раскопкам. В конце концов Карнарвон, желая поправить свои финансовые дела, продал эксклюзивные права на освещение раскопок газете The Times за 5000 фунтов стерлингов и 75% доходов от продажи статей во всем мире. Журналисты других изданий были в бешенстве, но команда Картера вздохнула свободнее — поток журналистов в гробницу уменьшился.

В апреле 1923 года, менее чем через полгода после открытия гробницы, лорд Карнарвон скоропостижно скончался от заражения крови и пневмонии, по-видимому вызванных укусом инфицированного комара в Каире. Незадолго до этого популярный романист Мари Корелли отправила в редакцию журнала New York World письмо, в котором предупредила об ужасных последствиях для всякого, кто нарушит покой гробницы Тутанхамона. Зачем она это сделала, непонятно. Корелли умерла через год, ничего никому не объяснив. Тем не менее весть о «проклятии Тутанхамона» была подхвачена прессой. Журналисты приписали раннюю и неестественную смерть от проклятия трем десяткам людей, которые имели какое-либо отношение к гробнице. По страницам газет кочевала надпись, якобы высеченная на стене гробницы: «Тех, кто войдет в эту священную гробницу, вскоре посетят крылья смерти». Разумеется, выдуманная.

   

Фото: Невскрытая печать на дверях в гробницу Тутанхамона. Фото: Harry Burton

В 2002 году эпидемиолог Марк Нельсон из Университета Монаша в Австралии изучил исторические свидетельства и проследил судьбу европейцев, которых Картер упоминал как участников египетской экспедиции, нашедшей гробницу Тутанхамона. Выяснилось, что только 25 человек могли бы подвергнуться зловредному влиянию мумии, так как присутствовали при ключевых работах в гробнице: вскрытии внутреннего святилища, вскрытии саркофага Тутанхамона, вскрытии трех вложенных в него золотых гробов и исследовании мумии фараона. Средний возраст смерти для этой группы оказался 70 лет — при этом после вскрытия гробницы они прожили, опять же в среднем для группы, еще около 21 года. Те же, кто также сотрудничал с Картером во время вскрытия гробницы, но не присутствовал при вскрытии ни разу (11 человек), прожили примерно на пять лет дольше… но и были в среднем на эти же пять лет моложе. Таким образом, заключил Нельсон, никого из участников археологической команды Картера не постигла ужасная и скоропостижная смерть и о каком-либо проклятии фараона и речи быть не может. В отряде, правда, были и египтяне, но проследить их судьбу и продолжительность жизни не представлялось возможным. В любом случае она была ниже, чем у европейцев, и Нельсон не стал включать их в исследование, которое опубликовал в British Medical Journal.

Таким образом, проклятие мумии оказалось не более чем «медиа-хайпом». Зловещий образ мстящей мумии, тем не менее, так полюбился публике, что стал частью мировой поп-культуры, и — наравне с Дракулой и Франкенштейном — героем многочисленных книг, фильмов, игр и комиксов. Фильм «Мумия» с Борисом Карлофф стал классикой мирового кинематографа.

Вслед за вскрытием гробницы начался период ее изучения. Сделав Говарда Картера мировой знаменитостью, фараон XVIII династии Нового царства Тутанхамон, или, как именуют его в англоязычной литературе, Тут, сам стал одним из наиболее известных царей Древнего Египта. Но узнать о его жизни ученым удалось не так много. Из надписи на гробнице известно, что он был сыном эксцентричного фараона Аменхотепа IV, поразившего и своих современников, и археологов тем, что — за 1300 лет до христианства! — провозгласил в языческом государстве монотеистический культ единого бога солнца Атона и взял себе в честь него имя Эхнатон. Культ, впрочем, угас со смертью правителя. Жена Эхнатона Нефертити, по-видимому, не была матерью Тутанхамона. Сам он по древней традиции правителей Древнего Египта, был женат на дочери Эхнатона, то есть на своей сводной сестре.

Тутанхамон взошел на престол в 1343 году до н.э. в возрасте 9−10 лет. О его внутриполитических деяниях известно из надписи на так называемой Реставрационной стеле. Из нее следует, что Тутанхамон отказался продолжать «монотеистическую революцию» отца и начал восстанавливать святилища древних богов во главе с Амоном. Он также покинул отцовскую резиденцию — Амарну, и она пришла в запустение.

Молодой фараон, очевидно, вел вполне успешные военные кампании за границей — в Нубии и Сирии. По крайней мере, в гробнице его полководца Хоремхеба имеются благодарственные надписи за хорошую службу.

   

Фото: Картина ~1327 года до н.э., изображающая Тутанхамона, побеждающего своих врагов. Фото: Yann Forget

Во второй половине XX века гробница не давала ученым сколько-нибудь серьезных новых знаний, так как к ней, когда ее после выставок вернули в Долину Царей, было невозможно получить доступ. Наконец в 2007—2009 годах коллектив ученых под руководством доктора археологии и экс-министра по делам древностей Египта Захи Хавасса провел комплексное антропологическое, генетическое и радиологическое исследование мумий фараона и его родственников.

Исследование показало, что жил Тутанхамон плохо, но недолго. У него была волчья пасть (врожденное незаращение твердого неба и верхней челюсти), косолапость, болезнь Кёлера (деформации и некроз тканей, вызванные нарушением кровоснабжения отдельных костей стопы). Перед смертью он, очевидно, перенес перелом бедра, который так и не зажил. Кроме того, в тканях мозга фараона обнаружили возбудителя малярии. Тутанхамон перенес малярийный энцефалит, и осложнения, вызванные болезнью, видимо, и стали причиной его смерти. 

При этом исследования не подтвердили наличия у фараона заболеваний эндокринной системы и синдрома Марфана, из-за которого конечности и пальцы непропорционально удлиняются, хотя и на это были подозрения. Многочисленные изображения и рельефы его отца — Эхнатона — демонстрируют его явно женственную фигуру и вероятную гинекомастию. Ученые предполагали, что это наследственные особенности, и они могли проявиться и у сына, но исследования этого не подтвердили. Сканирование мумии томографом позволило ученым предположить, что Тут умер в возрасте примерно 19 лет.

   

   Фото слева: Г.Картер и А.Каллендер систематизируют находки из гробницы Тутанхамона © Hulton Archive/Getty Images.   Фото справа: Ценности, обнаруженные в гробнице Тутанхамона © Historica Graphica Collection/Heritage Images/Getty Images

Николас Ривз заключил, что странные изображения Эхнатона — просто дань традиции изображать фараонов не такими, как их подданные, чтобы подчеркнуть их божественный статус.

В гробнице вместе с Тутанхамоном были погребены одиннадцать его родственников, включая сестру-жену Анхесенамон и еще шестерых предков. Однако среди них не было самой очевидной и самой интересной мумии — жены царя Эхнатона, прекрасной Нефертити.

С 1998 по 2002 год Николас Ривз, которого сегодня можно, по-видимому, считать одним из наиболее одержимых исследователей гробницы, продолжал в ней работы. Он обратил внимание, что гробница Тутанхамона значительно меньше усыпальниц других фараонов, а значит, ее могли строить для царицы. Возможно, фараон попал туда лишь из-за своей скоропостижной гибели и отсутствия более подходящего места для захоронения. Тогда сама царица, очевидно, должна лежать где-то неподалеку. Этим предположением Ривз поделился с экс-министром по делам памятников древности Египта Мамдухом ад-Дамати и получил разрешение на проведение георадарных исследований гробницы.

  Фото: Рендер гробницы Тутанхамона. Изображение: Naeblys / ФОТОДОМ / Shutterstock

В 2000 году радар показал, что в 14 метрах за стенами погребальной камеры Тутанхамона действительно имеется полость, а также, вероятно, предметы из кости, дерева и металла. Ривс дал этой полости наименование KV63, тем самым причислив ее к комплексу помещений гробницы (погребальная камера, например, имеет название KV62). С тех пор идут непрекращающиеся споры археологов с властями Египта о том, действительно ли в толще скалы есть еще одна погребальная камера, есть ли в ней что-то стоящее и нужно ли начинать раскопки.

Пока же нарушать целостность захоронения строжайше запрещено, поэтому пока что особо нетерпеливые исследователи вынуждены прибегать ко «вторичным источникам». Например, изучать копии гробницы. Благо, некоторые из них весьма и весьма точны: например, все тот же Ривс пристально рассматривал полноразмерную реплику гробницы, созданную в рамках филантропического проекта в 2014 году. Ее создатели сделали «3D-слепок» KV62, просканировав помещение лазером. Изучив полученные данные, Ривз разглядел за орнаментом стен следы двух ранее неизвестных дверных проемов. Они, по его мнению, не что иное, как входы в другие помещения гробницы, и именно там-то и ждет визита археологов Нефертити.

Свои мысли по этому поводу Ривз изложил в статье 2015 года. В ней он также привел изображения того, как мог бы выглядеть обнаруженный за стеной дверной проем, а также предположил, что некоторые рисунки на стенах гробницы изображают супругу Эхнатона.

К изучению гробницы подключились и другие исследователи, в частности японский специалист по радарному сканированию Хирокатцу Ватанабе. Он исследовал западную стену главной усыпальницы и сообщил, что там с 90-процентной вероятностью что-то есть. Но есть ли там именно саркофаг Нефертити, по-прежнему осталось загадкой, и научное сообщество продолжало сохранять скепсис по поводу этой мысли. Директор центра египтологических исследований РАН Сергей Иванов тогда предположил, что «потайная комната» на самом деле просто недостроенная усыпальница, вход в которую заложили за ненадобностью. Методы Ватанабе у его коллег тоже вызвали сомнения — исследователя критиковали за применение устаревших методов радарного сканирования и их интерпретацию.

С тех пор в СМИ с завидной регулярностью всплывает сюжет про полость в усыпальнице Тутанхамона и возможное нахождение там Нефертити, но никаких свежих вестей из гробницы нет. Ученые и египетские чиновники относятся к идеям Ривза скептически. Взламывать стены в погребальной комнате по-прежнему запрещено.

Источник

A man opens a decorated door as two other men watch

The tomb of Tutankhamun was discovered in the Valley of the Kings in 1922 by excavators led by the Egyptologist Howard Carter. Whereas the tombs of most pharaohs were plundered by graverobbers in ancient times, Tutankhamun’s tomb was hidden by debris for most of its existence and therefore not extensively robbed. It thus became the first known largely intact royal burial from ancient Egypt. To date, the discovery of Tutankhamun’s tomb is widely considered one of the most famous archaeological discoveries of all time.

The tomb was opened beginning on 4 November 1922 during an excavation by Carter and his aristocratic patron, the 5th Earl of Carnarvon. The unexpectedly rich burial consisted of more than five thousand objects, many of which were in a highly fragile state, so conserving the burial goods for removal from the tomb required an unprecedented effort. The opulence of the burial goods inspired a media frenzy and popularised ancient Egyptian-inspired designs with the Western public. To the Egyptians, who had recently become partially independent of British rule, the tomb became a symbol of national pride, strengthening Pharaonism, a nationalist ideology that emphasised modern Egypt’s ties to the ancient civilisation, and creating friction between Egyptians and the British-led excavation team. The publicity surrounding the excavation intensified when Carnarvon died of an infection, giving rise to speculation that his death and other misfortunes connected with the tomb were the result of an ancient curse.

After Lord Carnarvon’s death, tensions arose between Carter and the Egyptian government over who should control access to the tomb. In early 1924, Carter stopped work in protest, beginning a dispute that lasted until the end of the year. Under the agreement that resolved the dispute, the artefacts from the tomb would not be divided between the government and the dig’s sponsors, as was standard practice in previous Egyptological digs, and most of the tomb’s contents went to the Egyptian Museum in Cairo. In later seasons media attention waned, apart from coverage of the removal of Tutankhamun’s mummy from its coffin in 1925. The last two chambers of the tomb were cleared from 1926 to 1930, and the last of the burial goods were conserved and shipped to Cairo in 1932.

The tomb’s discovery did not reveal as much about the history of Tutankhamun’s time as Egyptologists had initially hoped, but it did establish the length of his reign and gave clues about the end of the Amarna Period, the era of radical innovation that preceded his reign. It was more informative about the material culture of Tutankhamun’s time, demonstrating what a complete royal burial was like and providing evidence about the lifestyles of wealthy Egyptians and the behaviour of ancient tomb robbers. The interest generated by the find stimulated efforts to train Egyptians in Egyptology. Since the discovery, the Egyptian government has capitalised on its enduring fame by using exhibitions of the burial goods for purposes of fundraising and diplomacy, and Tutankhamun has become a symbol of ancient Egypt itself.

Background[edit]

Burial and ancient robberies[edit]

Desert hills and cliffs surrounding a narrow valley

The pharaoh Tutankhamun ruled during the Eighteenth Dynasty, during the New Kingdom. He died c. 1323 BC and was entombed in the Valley of the Kings, near Thebes (modern Luxor), like most New Kingdom rulers.[1] Instead of a full-size royal tomb cut into the slopes of the valley, he was interred in a small tomb dug into the valley floor, probably a private tomb that was modified to fit the large amount of goods that accompanied a royal burial.[2]

The tomb was robbed twice soon after its construction. Officials restored and resealed it, filling the entrance passage with chips of limestone to deter further intrusion. During the reigns of Ramesses V and Ramesses VI, nearly two centuries after Tutankhamun’s death, his tomb was covered by debris from the construction of their tomb, KV9.[Note 1] Tutankhamun’s tomb was thus hidden from later waves of robbery so that, unlike the other tombs in the valley, it retained most of the goods it was stocked with.[5]

Exploration of the Valley of the Kings[edit]

In the early twentieth century Egypt was a de facto British colony, ostensibly ruled by monarchs from the Muhammad Ali dynasty but in fact managed by a British consul-general, who oversaw a government staffed by Egyptians but dominated by the British. Egyptology, the study of ancient Egypt, was overseen by the Antiquities Service, a department of the Egyptian government.[6][7] New excavations of ancient sites were heavily dependent on the system known as «partage» or «division of finds»: museums or private collectors of ancient artefacts would fund an Egyptological dig in exchange for a share of the artefacts, customarily half, and the remainder went to the Antiquities Service and its museum, the Egyptian Museum in Cairo.[8][9]

Many of the tombs in the Valley of the Kings had been open since ancient times.[10] Dozens of others, whose entrances had been deliberately buried by their builders or had become hidden by flash flood debris, were discovered in the course of the nineteenth century.[11][12] Royal mummies[13] and individual burial goods were discovered in some of these tombs, but nothing close to a complete set of royal burial equipment was found.[14]

A period of rapid discoveries in the valley began after Howard Carter became the Antiquities Service’s inspector for Upper Egypt, including the Valley of the Kings, in 1900.[15] Carter had come to Egypt as an artist, assisting in recording Egyptian tomb art, and was then trained as an archaeologist.[16] As inspector, Carter both restored and protected the open tombs in the valley and sought to dig for undiscovered tombs. In searching for a patron to fund these efforts he found Theodore M. Davis, a wealthy American who regularly visited Egypt. With Davis’s support Carter made several small finds and cleared three previously unexplored tombs.[17] After the Antiquities Service transferred Carter to Lower Egypt in 1904, Davis held the concession to excavate in the valley for another ten years, his efforts managed by a series of five archaeologists.[15] Davis pressured these excavators to work rapidly,[18] nearly doubling the number of known tombs in the valley,[19] but his discoveries were often carelessly treated and inadequately documented.[20] His excavation of KV55, the tomb of a member of the royal family from Tutankhamun’s time, was so poorly handled that the identity of its occupant has been uncertain ever since.[21]

Little was known about Tutankhamun in Davis’s time, though he was known to have restored traditional practices in the monarchy after a brief episode of radical innovation known as the Amarna Period. It was thus likely that he was buried in the Valley of the Kings, the traditional site for royal burials before and after the Amarna Period.[22] Davis never found Tutankhamun’s tomb, assuming no tomb would have been cut into the valley floor, but he did find signs that the king had been buried in the valley.[23] One such sign was a pit, discovered in 1907 and designated KV54, that contained a handful of objects bearing Tutankhamun’s name. These objects are now thought to have been either burial goods that were originally stored in the entrance corridor of Tutankhamun’s tomb, which were removed and reburied in KV54 when the restorers filled the corridor, or objects related to Tutankhamun’s funeral. Another was an uninscribed tomb, found in 1909 and known as KV58, that contained pieces of a chariot harness bearing Tutankhamun’s name and that of his successor, Ay. Davis concluded that KV58 was all that remained of Tutankhamun’s burial, which would mean that virtually all the kings’ tombs expected to exist in the valley were accounted for.[24] The last years of Davis’s work in the valley produced almost no finds, and in 1912 he wrote: «I fear the Valley of the Tombs is now exhausted.»[25]

Scouring the valley[edit]

A man in early twentieth-century clothes seated and reading

Carter left the Antiquities Service in 1905 after a group of French tourists forced their way into a closed archaeological site at Saqqara and he ordered the Egyptian guards to eject them. The use of force by Egyptians against Europeans caused a scandal and led to his resignation.[26] He subsequently worked as an excavator for George Herbert, 5th Earl of Carnarvon, a collector of Egyptian antiquities, at several sites in Egypt. Carnarvon bought the concession for the Valley of the Kings when Davis relinquished it in 1914, and although the First World War made it difficult to conduct fieldwork, in 1917 Carter began to clear the valley down to the bedrock.[27] This required sifting through the spoil heaps produced by decades of earlier excavations, as well as the valley’s natural alluvium.[28] At the time neither Carter nor Carnarvon stated they were looking for Tutankhamun’s tomb, but there was reason for them to believe it had not been found. The objects in KV54 and KV58 indicated that Tutankhamun had been buried somewhere in the valley, but such meagre remains were unlikely to be a royal burial.[29]

During these excavations the political status of Egypt changed dramatically. The Egyptian Revolution of 1919 convinced British authorities that Egypt’s current status was unsustainable, and they issued the Unilateral Declaration of Egyptian Independence in February 1922. It left the United Kingdom with substantial influence over the government, particularly in military and foreign affairs.[30] Antiquities policy was one of the areas ceded to the Egyptians. The Antiquities Service retained its incumbent director, Pierre Lacau, but he now answered to an Egyptian minister of public works.[31]

The season for excavation and tourism in Egypt extends from November to April, avoiding the worst of the country’s heat.[32] In mid-1922, when Carter and Carnarvon were paused between digging seasons, only one section of the Valley of the Kings remained covered by debris. This area was difficult to clear because it included the remains of ancient workers’ huts and lay close to the entrance to KV9, which attracted heavy tourist traffic. Carnarvon discussed abandoning excavation in the valley, given how fruitless the effort had been, but Carter offered to cover the expense of clearing this final section. Carnarvon, impressed by Carter’s dedication, agreed to fund the work for one more season.[33]

Discovery and clearance[edit]

First season[edit]

Discovery[edit]

To minimise the disruption to tourists, Carter and his Egyptian workforce began on 1 November 1922, earlier in the season than usual.[34] On 4 November a worker uncovered a step in the rock. According to Carter’s published account the workmen discovered the step while digging beneath the remains of the huts; other accounts attribute the discovery to a boy digging outside the assigned work area.[35][Note 2] The step proved to be the beginning of a tomb entrance staircase. At the bottom stood a doorway sealed with limestone and plaster, into which Carter cut a peephole to see the passage beyond was filled with rubble.[39][40] Carter sent a telegram to Carnarvon, then in England, and had the workmen re-fill the pit to secure the tomb until Carnarvon’s arrival. While waiting, Carter asked his friend and colleague Arthur Callender to assist with the upcoming excavation.[41]

The digging resumed after 23 November with Carnarvon’s arrival in Luxor with his daughter Evelyn Herbert. Upon closer examination the doorway seal was found to be inscribed with the name of Tutankhamun, suggesting that this was his tomb. The debris that filled the passage contained objects bearing the names of other kings, suggesting it might be a cache of miscellaneous objects buried during his reign. The doorway had been partially demolished before being resealed, indicating an ancient robbery. On 26 November the excavators reached another sealed doorway.[42] Carter’s book on the discovery, co-written with Arthur Cruttenden Mace, described the breaching of the seal in one of the most famous passages in the history of archaeology:[43][44]

With trembling hands I made a tiny breach in the upper left-hand corner. Darkness and blank space, as far as an iron testing-rod could reach, showed that whatever lay beyond was empty, and not filled like the passage we had just cleared. Candle tests were applied as a precaution against possible foul gases, and then, widening the hole a little, I inserted the candle and peered in, Lord Carnarvon, Lady Evelyn and Callender standing anxiously beside me to hear the verdict. At first I could see nothing, the hot air escaping from the chamber causing the candle flame to flicker, but presently, as my eyes grew accustomed to the light, details of the room within emerged slowly from the mist, strange animals, statues, and gold – everywhere the glint of gold.[45]

Carnarvon asked Carter if he could see anything. Accounts differ as to the wording of Carter’s answer; in the best-known version, in his book, Carter replied «Yes, wonderful things.»[44][Note 3]

Beginning of clearance[edit]

A bare-walled room containing various stacked and jumbled wooden objects

View of the southwest corner of the antechamber, with disassembled chariots on the left and furniture on the right. The entrance to the annexe is beneath the funerary bed to the right of centre.

Furniture and other objects labeled with cards with numbers written on them

Stacked objects on the west side of the antechamber, with each object labeled with a reference number before being removed from the tomb.

The gilded furniture and statuary that Carter saw when first looking into the tomb stood in a room that came to be known as the antechamber.[47] This room alone contained burial goods in greater quantity than the excavators had ever expected. Some were types of object that were very familiar from previous finds; some were exceptionally elaborate examples of their kind; and some were entirely unexpected.[48][49] From the antechamber led two doorways that had been blocked with plaster and then breached by ancient robbers. One was left open, revealing that the chamber beyond, dubbed the annexe, was filled with a chaotic jumble of objects. The other had been resealed in ancient times. Many of the objects bore Tutankhamun’s name, leaving the excavators in no doubt that this was his original burial.[50]

At some point in the days after first peering into the antechamber, the excavators breached the plaster of the blocked doorway.[51] Carter, Carnarvon and Evelyn Herbert squeezed through the hole to find the tomb’s burial chamber, which was mostly filled by the set of gilded shrines that enclosed Tutankhamun’s sarcophagus.[52] The robbers had gone no further than the outermost shrine.[53] Carter, in particular, may have wanted to be certain of that fact; in 1900 he had opened what he thought was an undisturbed royal tomb, the Bab el-Hosan, in front of many highly placed guests, only to find it nearly empty.[54][55]

The excavators resealed the hole with new plaster,[51] though their breach of the doorway became something of an open secret in the Egyptological community.[52] Later Egyptologists have held differing opinions on the excavators’ actions. T. G. H. James, Carter’s biographer, argued that entering the burial chamber, before the site had been inspected by officials from the Antiquities Service, did not violate the terms of Carnarvon’s concession or the standards of behaviour among archaeologists in the 1920s.[56] Joyce Tyldesley asserts that it was against the terms of the concession and points out that the breach necessitated moving some of the artefacts that stood in front of the partition, meaning their original positions could not be recorded.[57]

Clearing the tomb of its artefacts would require an unprecedented effort.[58] Moisture from flash floods in the valley above had periodically seeped into the tomb over the centuries. As a result, alternating periods of humidity and dryness had warped wood, dissolved glue and caused leather and textiles to decay. Every exposed surface was covered with an unidentified pink film. Carter later estimated that without intensive restoration efforts, only a tenth of the burial goods would have survived being transported to Cairo.[59] He needed assistance, and he called upon Albert Lythgoe, head of the Egyptian Expedition of the Metropolitan Museum of Art, which was working nearby, to loan some of its personnel. Lythgoe sent Mace, a specialist in conservation; Harry Burton, regarded as the best archaeological photographer in Egypt; and the architect Walter Hauser and the artist Lindsley Hall, who drew scale drawings of the antechamber and its contents.[60] Other experts also volunteered their services: Alfred Lucas, a chemist for the Antiquities Service, whose expertise would be a great help in the conservation effort; James Henry Breasted and Alan Gardiner, two of the foremost scholars of the Egyptian language of the time, to translate any texts discovered in the tomb; and Percy Newberry, a specialist of botanical specimens, and his wife Essie, who helped conserve textiles from the burial.[61][62][Note 4] They used the entrance of KV15, the tomb of Seti II, as a storeroom and conservation laboratory; KV55 as a photographic darkroom; and KV4, the tomb of Ramesses XI, as a place to take meals.[64] Four Egyptian foremen – Ahmed Gerigar, Gad Hassan, Hussein Abu Awad and Hussein Ahmed Said – also worked in the tomb, and a handful of Egyptian porters, whose names are not recorded, carried objects from Tutankhamun’s tomb to KV15.[65]

On 16 December the excavators began clearing the antechamber, starting with the objects north of the entrance and moving anti-clockwise around the room.[66] Objects were labelled with reference numbers and photographed in situ before being moved.[67] Carter said of the stacks of furniture and other objects in the antechamber, «So crowded were they that it was a matter of extreme difficulty to move one without running serious risk of damaging others, and in some cases they were so inextricably tangled that an elaborate series of supports had to be devised to hold one object or group of objects in place while another was being removed.»[68] The disorganised contents of boxes had to be sorted through, and in some cases pieces of a single object, such as an elaborate inlaid corselet, were scattered through the chamber and had to be searched for before being reassembled.[69] Upon removal from the tomb, the objects were cleaned and, if necessary, treated with preservatives such as celluloid solution or paraffin wax.[70] The items in most urgent need of conservation were treated on the spot, but most were removed to KV15 for treatment.[68]

Tutmania[edit]

Crowds standing around and inside a walled pit

Tourist crowds outside the tomb entrance in February 1923

The tomb inspired a public craze that came to be known as «Tutmania», a specific instance of the long-standing phenomenon of Western Egyptomania.[71] As Breasted’s son Charles put it, the news of the discovery «broke upon a world sated with post-First World War conferences, with nothing proved and nothing achieved, after a summer journalistically so dull that an English farmer’s report of a gooseberry the size of a crabapple achieved the main news pages of the London metropolitan dailies.»[72] The resulting media frenzy was unprecedented in the history of Egyptology.[73] Carter and Carnarvon became internationally famous,[74] and Tutankhamun, formerly unknown to the public, became so familiar as to be given a nickname, «King Tut».[75]

Tourists in Luxor abandoned the normal sightseeing itinerary and flocked to the tomb, crowding around the retaining wall that surrounded the pit in which the tomb entrance lay. At times the excavators feared the wall might collapse from the weight of the people leaning on it. When possible, the excavators left objects uncovered when carrying them out of the entrance, to please the sightseers. People who demanded to enter the tomb, many of whom were too highly positioned or well-connected to refuse, presented a greater difficulty. Every visit to the tomb by a non-archaeologist increased the risk of damage to the burial goods and disrupted the excavators’ work schedule; Carter and Mace estimated that a quarter of the work time during the first season was given over to accommodating such visitors.[76]

The phenomenon extended far beyond the tomb itself. Guests at the Winter Palace Hotel in Luxor danced to the «Tutankhamun Rag»,[77] and in the United States the discovery inspired a flurry of ephemeral Egypt-themed films and a more enduring hit song, «Old King Tut».[78] Interest in Egyptology, and sales of books about ancient Egypt, also surged;[79] several established Egyptologists published books about Tutankhamun to capitalise on the trend.[80]

Advertisement with an illustration of a woman with ancient Egyptian-style clothes and furniture

Advertisement in Vogue magazine, June 1923, for Ramsès perfume, touting «scent-bases known and used since the days of Tut-ankh-Amen»

The opulence of Tutankhamun’s burial goods, in particular, caught the public’s attention.[81] Replicas of them appeared as early as 1924, when the British Empire Exhibition featured a reproduction of the tomb, though many of the contents could not be included, as they had not yet been seen even by the excavators.[82] The public in Europe and the United States compared the everyday items in the tomb to modern household goods, and producers of clothing, jewellery, furniture and household decor hastened to create Egyptian-inspired designs. Some were based on actual artefacts found in the tomb; others simply adopted ancient Egyptian names and motifs. Although Egyptian Revival decorative arts had existed since the early nineteenth century, they had largely been aimed at the world of wealthy art connoisseurs. The products of Tutmania were mass-produced and marketed to the public.[83]

In the nineteenth century Egyptians had little interest in ancient Egyptian civilisation.[84] In the early twentieth century that attitude changed, largely because of Ahmed Kamal, one of the first Egyptian Egyptologists, who raised public awareness of ancient Egyptian history.[85][86] In the years leading up to the First World War, Egyptian nationalists began treating ancient Egypt as a source of national identity, one that bound together Egypt’s Muslims and Coptic Christians and emphasised that Egypt had once been powerful and independent.[87][88] This ideology, known as Pharaonism, was well established by the time of the 1919 revolution. The Western mania for ancient Egypt had inspired modern Egyptians to adopt it as a source of national pride, and Tutankhamun in particular became a national symbol once Tutmania emerged.[89] After the discovery, ancient imagery became ubiquitous in Egyptian print media, and ancient Egypt became a common subject for Egyptian plays and novels. Major Egyptian literary figures, such as the poet Ahmed Shawqi, focused on Pharaonist themes in the wake of the discovery.[90] The first Egyptian film, made in 1923, was titled In the Country of Tut-Ankh-Amun.[91]

Carnarvon embraced the publicity, hoping to defray the costs of the excavation by licensing rights to the media.[92] On 9 January 1923 he signed a contract with The Times, granting its reporter, Arthur Merton, exclusive press access to the tomb.[93] Other Egyptological digs had made similar arrangements with newspapers in the past, but the unique nature of the Tutankhamun find made this one a major source of conflict.[94] A coalition of other press outlets criticised the Times monopoly on official information from the excavation,[95] and their coverage of Carnarvon grew increasingly negative.[96] Egyptian papers joined the international press in denouncing the monopoly, which they saw as a sign of continued foreign domination. At the same time Pharaonist authors expressed fear that the tomb would be subject to a division of finds, sending many of the burial goods out of the country. An editorial in Al-Ahram, written by Fikri Abaza, declared «Lord Carnarvon is exploiting the mortal remains of our ancient fathers before our eyes, and he fails to give the grandchildren any information about their forefathers».[97]

Death of Carnarvon and the «curse of Tutankhamun»[edit]

A crowd of workers pushing rail cars along tracks while others lay more tracks in front

Workmen move goods from the tomb along a Decauville railroad track to the Nile.

The antechamber was almost entirely cleared by mid-February,[98] and on 16 February Carter and Carnarvon formally opened the burial chamber with government officials in attendance.[99] At the east end of the burial chamber was an open doorway to a fourth room, dubbed the treasury. It contained the canopic chest that housed Tutankhamun’s embalmed organs. Carter had the entrance to this chamber boarded up so it would not be a distraction during the upcoming clearance of the burial chamber; it was only reopened in 1927.[100]

After a viewing period for the press and the general public, the tomb was closed for the season on 26 February.[101] As in each subsequent season, a large temporary workforce of local workmen was recruited to rebury the tomb entrance to prevent intrusion,[102][103] while the objects that had been conserved were packed up for the workmen to propel by hand along a length of Decauville railway track.[104][105] The limited length of available track had to be constantly taken up and re-laid to cover the distance down to the Nile, where the artefacts were shipped to Cairo.[104]

Shortly after the tomb was closed, Carnarvon accidentally cut open a mosquito bite on his cheek while shaving. The wound became infected, and after weeks of illness, culminating in blood poisoning and pneumonia, he died on 5 April.[106] Carnarvon had been in frail health for twenty years, but his death soon attracted speculation that something more than infectious disease was at work.[107]

Works of fiction in which Egyptian spirits or reanimated mummies exact revenge upon those who disturb their tombs first appeared in the late nineteenth century.[108][109] This fictional trope came to be known as the «mummy’s curse» or «curse of the pharaohs».[110] The real-life stories of Walter Ingram, who died in 1888 after purchasing an Egyptian mummy, and of a coffin lid called the «Unlucky Mummy», which was purported to cause a variety of misfortunes, cemented the idea of the curse in the public imagination.[111] Now the pre-existing concept was applied to Carnarvon’s death.[112]

Gilded statue wearing a headdress with a model cobra

Statue of Tutankhamun from the antechamber, with an uraeus on its headdress

Several people, such as the author Marie Corelli and a psychic known as Cheiro, claimed to have warned Carnarvon of mortal peril before his death.[113] Arthur Weigall, a former Egyptologist who was now the Daily Mail correspondent on the tomb, said he had observed Carnarvon joking as he entered the tomb and remarked «If he goes down in that spirit, I give him six weeks to live!»[114] Later accounts, such as the recollections of the anthropologist Henry Field, claimed that an ancient text wishing death upon violators of the tomb was inscribed over its doorway or on an object within.[115] No written curse has ever been documented in Tutankhamun’s tomb, and although some Egyptian tombs did contain such curses, most are from non-royal tombs that predate Tutankhamun by centuries.[116]

Any deaths or unusual events connected with the tomb were treated as possible results of the curse. Carnarvon’s son and heir, Henry Herbert, 6th Earl of Carnarvon, said that Cairo suffered a power outage at the moment of his father’s death, and in England his father’s dog let out a howl and died.[117] Another such story, recounted by Carter and others involved in the excavation,[118][119] involved a canary that Carter had bought at the beginning of the digging season.[120] Initially the Egyptian workmen regarded the bird as sign of good luck, and when the tomb was discovered they dubbed it «the tomb of the bird.» When a cobra entered Carter’s house and ate the canary, the Egyptians called it an ill omen, relating the intruding animal to the uraeus, the protective cobra emblem, on the brow of Tutankhamun’s statues.[121][122] When George Jay Gould, who had visited the tomb, died the following May, his death was attributed to the curse, as was that of Aubrey Herbert, Carnarvon’s half-brother, in September.[123][124] Later additions to the list of purportedly cursed deaths included those of Mace in 1928,[125] Carnarvon’s secretary Richard Bethell in 1929 and Weigall in 1934.[126] Most Egyptologists dismissed such claims.[127] In subsequent decades, some sources, such as the author Philipp Vandenberg, suggested natural explanations for the fatalities, such as poisons present in the tomb,[128] but a study in the British Medical Journal in 2002 found no significant difference in mortality between those who had entered the tomb and those who had not.[129]

Egyptian writers picked up the trope of the curse and adapted it for their own purposes. Al-Ahram published humorous stories in which Tutankhamun awoke from death to comment on the politics of the day. More serious works of fiction depicted mummies confronting the Westerners who disturb their tombs, although in a more benign manner than in the Western stories on the same theme. These stories portrayed mummies not as objects of horror but as national ancestors seeking to redress the treatment of Egypt and its heritage by foreign powers.[130]

Second season[edit]

Between digging seasons, Carter and Mace wrote the first volume of The Tomb of Tut.ankh.Amen, their account of the discovery and the work that had been done thus far; it was published in October as Carter headed back to Egypt to resume work.[131] With Carnarvon’s death, the tomb clearance would be financed by Carnarvon’s widow, Almina Herbert, Countess of Carnarvon, but with Carter now the spokesman to the government and the press.[132]

Entering the burial chamber[edit]

Five box-like structures of diminishing size. The first four are gilded and the smallest one stone.

The shrines and the sarcophagus they enclosed, shown to scale

The season began with the removal of the two life-size statues of Tutankhamun standing in the antechamber on either side of the chamber doorway. After that the excavators began to remove the sarcophagus shrines. The task was difficult as the shrines took up most of the burial chamber and left the excavators with little room to move.[133] The partition wall between the antechamber and burial chamber – which bore a portion of the painted decoration of the burial chamber wall[134] – had to be partly demolished to give the excavators room to manoeuvre, and scaffolding had to be erected so the shrines could be dismantled from the top down.[135]

Friction increased between the excavators and the Antiquities Service as Carter sought to strictly limit visitors to the tomb. Lacau required an Antiquities Service inspector on site and demanded that Carter submit a list of all his personnel for government approval. This regulation has since become standard on Egyptological digs but was novel at the time, and in this case it was clearly aimed at Merton, whom Carter had appointed as a member of the excavation team.[136]

Lacau mentioned the division of finds in a 10 January 1924 letter to Carter,[137] raising a topic the excavators had previously avoided.[138] In 1922 Lacau had declared the end of the traditional half-share given to excavators; the government might grant artefacts to the sponsors of an excavation as gifts, but all antiquities in Egypt belonged in principle to the government. This change did not apply to Carnarvon’s existing concession, which allowed for a division of finds except in case of an intact tomb, whose contents must be surrendered entirely to the Antiquities Service.[137] Carnarvon had planned to argue that Tutankhamun’s tomb did not qualify as intact because it had been robbed, even though it was restored and resealed in ancient times. He had expected to receive a share of the artefacts and had promised that the Metropolitan Museum would be «well taken care of», receiving a portion of his share, in exchange for its assistance.[139] Lacau now implied that all the tomb’s contents were property of the Egyptian government, meaning no division of finds would take place.[140]

Other Egyptologists worried that the regulations Lacau was imposing would hamper Egyptological work. Lythgoe, Gardiner, Breasted and Newberry sent a letter of protest to Lacau and his superior, the minister of public works, asserting that the Tutankhamun discovery «belongs not to Egypt alone but to the entire world». This further inflamed the political tensions.[141] The Egyptian elections of January 1924 had brought the Wafd Party to power, forming a nationalist government headed by Prime Minister Saad Zaghloul.[142] The letter thus went to the Wafd’s new minister of public works, Morcos Bey Hanna,[141] who was not inclined to be accommodating towards Britons, as the British government had put him on trial for treason for his actions during the Revolution of 1919.[143][144]

Once the shrines were disassembled, the excavators rigged a system of pulleys to lift the lid of the stone sarcophagus, an especially delicate task because it was cracked. On 12 February the lid was raised, revealing, beneath a shroud, a gilded and inlaid wooden coffin in human shape, bearing Tutankhamun’s face – the outermost of a nested set. It was the first complete set of royal coffins ever found, and its artistic quality and state of preservation impressed even the experienced Egyptologists who were present.[145]

Strike and lawsuit[edit]

A viewing of the coffin by the Egyptian press was scheduled for 13 February, followed by a tour for the excavators’ wives and families.[146] Hanna saw this tour as a slight – he pointed out that wives of Egyptian cabinet ministers had not been allowed into the tomb[147] – and forbade the families’ visit, sending a police force to ensure his order was carried out.[148] Carter and his collaborators were incensed, and they announced they were halting work in protest of what they called «impossible restrictions and discourtesies» imposed by the Egyptian government. Carter locked the tomb, where the sarcophagus lid was still suspended above the coffin.[149] Hanna terminated the Carnarvon concession, and Lacau brought workmen to the tomb to saw off Carter’s locks and secure the sarcophagus lid.[150] The government held a lavish event at the tomb to celebrate its reopening, attended by officials and celebrity guests.[151]

Wooden sculpture of a man's head atop a flower

The attendance of British officials at the reopening ceremony signalled that the British government would not support Carter in the dispute.[Note 5] Nevertheless he sued the Antiquities Service in the Mixed Courts of Egypt, a colonial institution for resolving disputes involving non-Egyptians.[154] He used Carnarvon’s lawyer, F. M. Maxwell, a politically insensitive choice, as Maxwell had been the prosecutor in Hanna’s treason trial and sought the death penalty for him. In March Maxwell remarked in court that the government had seized control of the tomb «like a bandit».[155] In Arabic the word for «bandit» is so profound an insult that news of the remark provoked riots in Cairo.[156] The Mixed Courts ultimately ruled in Carter’s favour, but Hanna took the case to a higher court, which on 31 March issued a decision that fully supported his actions.[155][157]

Carter had left Egypt on 21 March, setting out on a lecture tour in the United States and Canada. His absence eased the tensions surrounding the tomb, as did the impending retirement of Maxwell, who began transferring his responsibilities to a more conciliatory lawyer, Georges Merzbach.[158][159] Meanwhile Hanna attempted to find another Egyptologist to complete the tomb clearance, but none were willing to take on the task.[160]

In April, the Egyptian government sent a committee to inspect the excavators’ unfinished work in the valley. Among the materials stored in the tombs, they discovered a wooden bust of Tutankhamun emerging from a lotus flower, packed in a crate, that was not included in Carter’s excavation notes. The Egyptian members of the committee suspected Carter had intended to surreptitiously remove the bust from the site. When asked about it by telegram, Carter responded that the bust had been among the objects found in the entrance corridor, and that he and Callender had packed it because of its fragile state.[161]

The political situation in Egypt changed dramatically on 19 November 1924, when Sir Lee Stack, the sirdar of the Egyptian Army, was assassinated by nationalists. The furious British reaction drove Zaghloul to resign. His successor, Ahmed Zeiwar Pasha, formed a more pro-British government, with which the parties involved in the tomb clearance were able to reach an agreement. Carter would continue to oversee the clearance; Lady Carnarvon would continue to fund it but renounced her claim to a share of the burial goods;[Note 6] and the Times monopoly was ended. Carter resumed work on 25 January 1925.[163][164]

Later seasons[edit]

Resumption of work and Tutankhamun’s burial[edit]

Two men examining a human-shaped coffin partly covered by black residue

Carter and one of the foremen work on the innermost coffin.

A man reaching into an open coffin as several others watch

Douglas Derry makes the first incision in the examination of Tutankhamun’s mummy, observed by several others including Pierre Lacau (far left), Carter (with magnifying glass) and Saleh Bey Hamdi (far right).[165]

In the shortened and uneventful third season of the dig, the excavators removed nothing but worked to conserve the objects already in the laboratory tomb.[164] Thus press interest quickly dwindled,[164] and although coverage flared up when Tutankhamun’s mummy was unwrapped, the remainder of the clearance took place out of the media spotlight.[166]

Over the following summer Callender, who objected to his loss of income from the shortening of the season, fell out with Carter and resigned.[167] Burton, Lucas and the foremen were thus Carter’s only consistent collaborators during the remainder of the process.[168]

The fourth season began in late 1925 and focused on Tutankhamun’s burial itself.[169] His mummy lay within a nested series of three coffins, of which the innermost was mainly composed of 110.4 kilograms (243 lb) of solid gold. On his body, and within his mummy wrappings, the king bore a plethora of jewellery and other objects, including a gold burial mask.[170] The inner coffin and the mummy had both been covered in unguents at burial. These unguents had solidified into hard resin, gluing the mummy and its trappings into a single mass stuck to the bottom of the inner coffin, which was in turn stuck to the bottom of the middle coffin.[171] The unguents had undergone a chemical reaction that had carbonised the linen mummy wrappings, and even some of the tissues of the mummy itself, rendering Tutankhamun’s flesh extremely fragile.[172][173] The excavators first tried to melt the resin by taking the coffins out of the tomb to be heated by the sun, but this failed.[174] Therefore, Tutankhamun’s remains were still in place within the coffins when the anatomists Douglas Derry and Saleh Bey Hamdi began examining them on 11 November 1925. Over the course of eight days they dismembered the mummy and individually chiselled the pieces out of the mass of resin, removing the burial goods as they did so, and examined the pieces individually.[175]

Once the examination was complete the excavators began separating the coffins. They built trestles to suspend the conjoined coffins upside-down, then placed paraffin lamps underneath to raise the temperature to 500 °C (932 °F), shielding the coffins from the heat using wet blankets and plates of zinc. Once the coffins were pulled apart, the remaining resin was cleared away with solvents.[176][177]

In this season Carter established a pattern of work that continued for the rest of the clearance process: in the first months of the season the excavators would remove objects from Tutankhamun’s tomb, then after the new year open it to the public while concentrating on conserving the objects in the laboratory tomb.[178] Though the excavators had hoped to clear the treasury during the fourth season, the unexpected challenges of the burial chamber forced them to wait another year.[179]

Treasury, annexe and completion[edit]

When resuming work in the fifth season Carter rearranged the pieces of the mummy to look whole once again, then placed them in the outermost coffin and covered the sarcophagus with a plate of glass instead of the original lid. With this done, the excavators dismantled the barrier to the treasury and began sorting through its contents: a shrine of the god Anubis, more boxes of belongings such as jewellery, wooden tomb models of boats and the canopic chest that contained the internal organs that were removed from Tutankhamun’s body during embalming. The room’s most unexpected contents were the mummies of two fetuses, which are presumed to be Tutankhamun’s stillborn children.[180]

In early 1927 Carter published the second volume of The Tomb of Tut.ankh.Amen, written with substantial anonymous help from a friend, the novelist Percy White. In the following season the excavators faced the annexe, which contained more than half of the individual objects in the entire tomb.[181] The floor of this room was entirely covered with haphazardly piled burial goods and lay nearly a metre below the floor of the antechamber. To start work in the annexe the excavators had to clear enough space to stand in the room by having one man lean through the doorway at a precarious angle, supported by slings held by three or four others standing in the antechamber. The last object was removed from the annexe on 15 December, and the rest of the season was spent on conservation.[182]

Little was achieved in the sixth season, as Lucas and Burton developed illnesses that prevented them from working for several weeks. The seventh saw more contention between Carter and the authorities, as the Carnarvon concession expired in 1929 and ownership of the tomb reverted to the Egyptian government. Egyptian law forbade anyone not employed by the government to possess the keys to government property, and Carter objected to having to rely on a government inspector to open the tomb for him each day. In early 1930, the government came to its final settlement with Lady Carnarvon, compensating her with a payout for the expenses incurred during the excavation.[183]

The final challenge involved conserving the dismantled pieces of the shrines, which were still stacked in the antechamber.[182] Harold Plenderleith, a scientist at the British Museum, intermittently assisted Carter and Lucas with this task.[184] The last of the shrine pieces were removed from the tomb in November 1930. Conservation of objects continued until February 1932, when the last burial goods were sent to Cairo.[185]

Disposition of artefacts[edit]

A coffin in a glass-lidded sarcophagus, in a room with painted walls

The outer coffin and sarcophagus in the burial chamber

The artefacts from the tomb were numbered at 5,398 distinct objects.[186] By Carter’s estimation, one quarter of a per cent of these objects were damaged beyond repair.[187] Most of the remainder were sent to the Egyptian Museum in Cairo,[188] coming to form about a sixth of the museum’s permanent exhibits.[71] The sarcophagus, outermost coffin, and mummy remained in the burial chamber, as did a skullcap and large bib-like broad collar, both made of delicate beadwork, that Carter apparently thought too fragile to remove from the mummy.[189][Note 7]

Retrospective discussion of the clearance tends to emphasize how scrupulous and methodical the process was.[191] Jason Thompson, author of a history of Egyptology, regards Carter as one of the three most skilled archaeologists working in Egypt in his time and says that if Davis had discovered the tomb in 1914, the clearance «would have been substandard at best, and the contents of the tomb probably would have been dispersed».[192] Yet Carter did give out some small objects to visitors to the tomb or to fellow Egyptologists, where they may have found their way into museum collections. Gardiner, for instance, had a falling-out with Carter in 1934 after realising an amulet that Carter had given him had been stolen from the tomb.[193][194] The Egyptologist Bob Brier says of these artefacts that «Carter believed he had a right to do with them as he pleased.»[195]

After Carter’s death in 1939 his niece and heir, Phyllis Walker, discovered several such objects among his possessions and had them returned to Egypt.[196] In 1978 Thomas Hoving, a former curator of the Metropolitan Museum of Art, pointed out several items in the museum’s collection that were not clearly traceable to the tomb but that he thought likely to have originated there.[197] The museum gave several of these objects to the Egyptian government in 2010.[198]

Documentation[edit]

The final volume of The Tomb of Tut.ankh.Amen, covering the treasury and annexe, was published in 1933. Yet the three volumes, aimed at the general public, did not constitute a full archaeological description of the tomb and its contents.[199] The clearance process had produced a large volume of documentation.[200] Nearly every object was catalogued, and most were photographed by Burton, although many minor objects, somewhere between fifteen and twenty per cent of the total, were not photographed.[201] Several experts had produced specialised contributions, such as Derry and Hamdi’s anatomical examination and Newberry’s botanical studies. Carter hoped to assemble all this material into a formal Egyptological report. Beyond outlining a general six-volume plan, he had not begun on the project by the time he died.[202] The Egyptian Council of Ministers moved to fund a full publication of the tomb in 1951, but the effort died in the wake of the Egyptian Revolution of 1952.[203]

Shortly after Carter’s death, Walker donated his journals and notes on the excavation to the Griffith Institute at the University of Oxford. In the 1990s the institute launched an effort to scan this material, which they made available online in the early 2010s.[204][205]

Legacy[edit]

When the tomb was discovered, Egyptologists hoped it might contain documents that would clarify the history of the period in which Tutankhamun lived. No such documents were found, but the artefacts did provide clues.[206] The dates on wine jars from the tomb established that Tutankhamun had not reigned much longer than nine years.[207] Egyptologists had previously assumed his only claim to the throne was through his marriage to his queen, Ankhesenamun, and perhaps that he had been an elderly courtier. Yet the examination of the mummy revealed that he was between the ages of 17 and 22 at death, and the unusual shape of his skull resembled that of the unidentified royal mummy from the KV55 tomb, suggesting that he was related to it and was thus of royal blood himself.[208][209] Some artworks from the tomb are in the art style of the Amarna Period, and some refer to the Aten, the deity worshipped in that period, indicating that the return to orthodoxy during Tutankhamun’s reign was gradual.[210][211]

Much of the tomb’s historical value was in the burial goods, which included sumptuous examples of ancient Egyptian decorative arts and enhanced the understanding of how New Kingdom royalty lived.[212] Many of the clothes from the tomb, for example, are far more varied and embellished than the clothes portrayed in art from Tutankhamun’s time.[213] The tomb also provides exceptional evidence about tomb robbery and official restoration efforts, because the presence of most of the burial goods makes it possible to partly reconstruct what was stolen and what was restored.[214]

An ornate inlaid golden mask

The discovery marked a change in the history of the Valley of the Kings. Once the clearance was complete, many Egyptologists lost interest in the valley, assuming there was nothing left there to be found.[215][216] What little archaeological work took place in the valley over the next few decades largely consisted of more fully recording what had already been unearthed.[216] No further tombs were discovered in the valley until 2006, when KV63 was found.[217][Note 8]

The discovery also affected Egyptology in a different way: together with Egypt’s newfound partial independence, the enthusiasm surrounding Tutankhamun helped stimulate the growth of Egyptian Egyptology.[220] At the time of the discovery very few Egyptians were trained in archaeology, and those few were looked down upon by European Egyptologists.[221] Hamdi was the only Egyptian among the specialised experts who worked on the tomb. The first Egyptian university programme for Egyptology was established in 1924, and over the course of the decade a new generation of Egyptian Egyptologists were trained.[222]

Although Western public interest in Tutankhamun experienced a lull lasting more than thirty years, it was revived after the Egyptian government began sending the burial goods on international museum exhibitions.[166] The exhibitions began in the early 1960s as a means of encouraging Western support for the relocation of ancient Egyptian monuments that were threatened to be flooded by the construction of the Aswan High Dam.[223] Such exhibitions proved highly popular; the one that toured the United States in the 1970s drew more than eight million visitors and moved American museums’ business model to focus on lucrative blockbuster exhibitions.[224] Much of the revenue from the exhibitions went to support the monuments’ relocation[225] and to pay for improvements to the Egyptian Museum.[226] The exhibitions also served other diplomatic functions, helping to improve Egypt’s relations with Britain and France after the Suez Crisis in 1956, and with the United States after the Yom Kippur War in 1973.[227]

Today the discovery remains the most famous find in the Valley of the Kings[228] and Tutankhamun the best-known ruler of ancient Egypt.[229] It is also considered one of the greatest discoveries in archaeology.[230] The Egyptologist Nicholas Reeves writes that thanks to his fame, Tutankhamun «has been reborn as Egypt’s most famous son, to achieve true immortality at last.»[231] The tomb and its treasures are key attractions for Egypt’s tourist industry[232] and sources of pride for the Egyptian public.[233]

Notes[edit]

  1. ^ The system of numbering tombs in the Valley of the Kings was established in 1827, when the Egyptologist John Gardner Wilkinson labelled 25 tombs that were then known.[3] Other tombs were added to the sequence in order of their discovery. Tutankhamun’s tomb is designated KV62.[4]
  2. ^ Karl Kitchen, a reporter for the Boston Globe, wrote in 1924 that a boy named Mohamed Gorgar had found the step; he interviewed Gorgar, who did not say whether the story was true.[36] Lee Keedick, the organiser of Carter’s American lecture tour, said Carter attributed the discovery to an unnamed boy carrying water for the workmen.[37] Many recent accounts, such as the 2018 book Tutankhamun: Treasures of the Golden Pharaoh by the Egyptologist Zahi Hawass, identify the water-boy as Hussein Abd el-Rassul, a member of a prominent local family. Hawass says he heard this story from el-Rassul in person. Another Egyptologist, Christina Riggs, suggests the story may instead be a conflation of Keedick’s account, which was widely publicised by the 1978 book Tutankhamun: The Untold Story by Thomas Hoving, with el-Rassul’s long-standing claim to have been the boy who was photographed wearing one of Tutankhamun’s pectorals in 1926.[38]
  3. ^ According to the notes Carter wrote soon after the discovery, he said «Yes, it is wonderful.» In an account that Carnarvon wrote for the Times, Carter said «There are some marvelous objects here.» The more evocative wording in Carter’s published account may have been devised by Mace.[46]
  4. ^ Sergeant Richard Adamson, a military policeman at the time of the discovery,[63] claimed beginning in 1966 to have guarded the tomb for seven seasons.[64] Journalists thereafter treated him as the last surviving member of the excavation team. He does not appear in any photographs or contemporary accounts of the discovery, and documents of his life suggest he was not in Egypt at some of the times he claimed to have been.[64]
  5. ^ In 1978 Hoving alleged, based on Keedick’s notes,[119] that when meeting the British vice-consul in Egypt during the dispute with the Egyptian government in 1924, Carter claimed to have found documents in the tomb that contained «the true and scandalous account of the exodus of the Jews from Egypt».[152] According to Hoving there were no such documents, and Carter was lashing out in frustration at the British authorities’ refusal to support him by threatening to destabilise relations between Jews and Arabs in British-controlled Mandatory Palestine.[153] James wrote in 2000 that Hoving’s description of this event «goes far beyond the facts as recorded by Keedick», whose notes were «quite unspecific as to place, time and even the persons involved». James concluded «There is no independent witness for the event, and it may best be described as apocryphal.»[119]
  6. ^ The agreement included a vague provision that the government might give some objects from the tomb to Lady Carnarvon as gifts, but in the end no such gifts were given.[162]
  7. ^ The skullcap and collar were stolen from off the mummy during an undocumented robbery of the tomb, at some point between Tutankhamun’s reinterment in 1926 and a re-examination by the anatomist Ronald Harrison in 1968.[190]
  8. ^ Royal tombs from periods other than the New Kingdom continued to be discovered, such as Pierre Montet’s discovery of the Third Intermediate Period burials at Tanis in 1939–1940. These burials were comparable in opulence to that of Tutankhamun and included a tomb that had never been robbed, that of Psusennes I, but the finds received far less attention, as they took place during the early stages of the Second World War.[218][219]

References[edit]

Citations[edit]

  1. ^ Reeves & Wilkinson 1996, p. 9, 14–15.
  2. ^ Tyldesley 2012, pp. 18–20.
  3. ^ Reeves & Wilkinson 1996, pp. 61–62.
  4. ^ Wilkinson & Weeks 2016, pp. 6–7.
  5. ^ Tyldesley 2012, pp. 24–27.
  6. ^ Thompson 2015, pp. 2–4.
  7. ^ Reid 2015, pp. 2–5.
  8. ^ James 2000, p. 224.
  9. ^ Riggs 2019, pp. 15–16.
  10. ^ Tyldesley 2012, p. 28.
  11. ^ Tyldesley 2012, pp. 30–31.
  12. ^ Dorn 2016, pp. 33–35.
  13. ^ Reeves & Wilkinson 1996, pp. 198–199.
  14. ^ Price 2016, pp. 274–275.
  15. ^ a b Reeves 1990, pp. 37, 41.
  16. ^ Thompson 2018, p. 39.
  17. ^ Reeves & Wilkinson 1996, pp. 72–75.
  18. ^ Tyldesley 2012, p. 41.
  19. ^ Riggs 2019, p. 14.
  20. ^ Thompson 2015, pp. 250–252.
  21. ^ Thompson 2015, pp. 252–255.
  22. ^ Tyldesley 2012, pp. 34–37.
  23. ^ Thompson 2015, pp. 251–252, 254.
  24. ^ Tyldesley 2012, pp. 52–55.
  25. ^ Reeves & Wilkinson 1996, pp. 80–81.
  26. ^ Thompson 2015, pp. 113–114.
  27. ^ Reeves 1990, pp. 44–46, 48–49.
  28. ^ Tyldesley 2012, p. 60.
  29. ^ James 2000, pp. 248–250.
  30. ^ Reid 2015, pp. 53–54.
  31. ^ Thompson 2018, pp. 64–65.
  32. ^ Reid 2015, p. 62.
  33. ^ James 2000, pp. 250–251.
  34. ^ Thompson 2018, p. 46.
  35. ^ Winstone 2006, pp. 137–138.
  36. ^ Riggs 2021, p. 297.
  37. ^ James 2000, p. 255.
  38. ^ Riggs 2021, pp. 296–298, 407.
  39. ^ Winstone 2006, pp. 139–140.
  40. ^ Reeves 1990, p. 70.
  41. ^ Carter & Mace 2003, pp. 90–91.
  42. ^ Carter & Mace 2003, pp. 91–95.
  43. ^ Hoving 1978, p. 87.
  44. ^ a b Frayling 1992, pp. 3–4.
  45. ^ Carter & Mace 2003, pp. 95–96.
  46. ^ Frayling 1992, pp. 4–5.
  47. ^ Reeves 1990, pp. 78–79.
  48. ^ Carter & Mace 2003, p. 103.
  49. ^ Riggs 2019, p. 118.
  50. ^ Carter & Mace 2003, pp. 99–100, 103–104.
  51. ^ a b Tyldesley 2012, p. 68.
  52. ^ a b Riggs 2021, pp. 79–80.
  53. ^ Reeves 1990, p. 98.
  54. ^ Tyldesley 2012, p. 69.
  55. ^ Riggs 2021, p. 79.
  56. ^ James 2000, p. 261.
  57. ^ Tyldesley 2012, pp. 69–70.
  58. ^ Carter & Mace 2003, p. 105.
  59. ^ Carter 2000, pp. 151–152, 163.
  60. ^ Hoving 1978, p. 115–116, 170.
  61. ^ Reeves 1990, pp. 56–57.
  62. ^ Tyldesley 2012, pp. 75–76.
  63. ^ Winstone 2006, p. 153.
  64. ^ a b c Tyldesley 2012, p. 76.
  65. ^ Riggs 2019, pp. 9, 154–155.
  66. ^ Tyldesley 2012, pp. 76–77.
  67. ^ Reeves 1990, p. 59.
  68. ^ a b Carter & Mace 2003, p. 123.
  69. ^ Carter & Mace 2003, pp. 173–175.
  70. ^ Tyldesley 2012, p. 78.
  71. ^ a b Fritze 2016, p. 240.
  72. ^ Breasted 2020, p. 345.
  73. ^ Tyldesley 2012, p. 1.
  74. ^ Thompson 2018, p. 49.
  75. ^ Riggs 2021, p. 93.
  76. ^ Carter & Mace 2003, pp. 143–147.
  77. ^ Frayling 1992, p. 10.
  78. ^ Coniam 2017, pp. 42, 53–54.
  79. ^ Thompson 2018, pp. 49–50.
  80. ^ James 2000, p. 313.
  81. ^ Frayling 1992, pp. 10–12.
  82. ^ Tyldesley 2012, p. 266.
  83. ^ Frayling 1992, pp. 10–12, 17–19.
  84. ^ Haikal 2003, p. 123.
  85. ^ Haikal 2003, p. 125.
  86. ^ Reid 2015, p. 29.
  87. ^ Reid 2015, pp. 33–34.
  88. ^ Colla 2007, p. 213.
  89. ^ Reid 2015, pp. 12, 42, 74.
  90. ^ Colla 2007, pp. 211–215.
  91. ^ Reid 2015, p. 67.
  92. ^ Hoving 1978, pp. 148–149.
  93. ^ James 2000, pp. 278–279.
  94. ^ Thompson 2018, pp. 55–56.
  95. ^ Tyldesley 2012, p. 74.
  96. ^ Winstone 2006, pp. 198–199.
  97. ^ Reid 2015, pp. 66–67.
  98. ^ Reeves 1990, p. 81.
  99. ^ James 2000, p. 284–286.
  100. ^ Reeves 1990, p. 86.
  101. ^ Winstone 2006, pp. 186–187, 193.
  102. ^ Thompson 2018, p. 56.
  103. ^ Riggs 2019, p. 9.
  104. ^ a b Reeves 1990, p. 60.
  105. ^ Riggs 2019, p. 155.
  106. ^ Tyldesley 2012, p. 84.
  107. ^ Reeves 1990, pp. 44, 62.
  108. ^ Day 2006, pp. 45–46.
  109. ^ Luckhurst 2012, pp. 158–159.
  110. ^ Day 2006, p. 4.
  111. ^ Luckhurst 2012, pp. 26–28, 61–62.
  112. ^ Day 2006, p. 50.
  113. ^ Fritze 2016, p. 237.
  114. ^ Frayling 1992, pp. 53–54.
  115. ^ Luckhurst 2012, p. 13.
  116. ^ Ritner 1997, p. 146.
  117. ^ Marchant 2013, p. 54.
  118. ^ White 2003, pp. vii–ix.
  119. ^ a b c James 2000, p. 352.
  120. ^ Frayling 1992, p. 55.
  121. ^ White 2003, pp. xi–xiv.
  122. ^ Breasted 2020, pp. 342–343.
  123. ^ Reeves 1990, p. 63.
  124. ^ Hoving 1978, p. 229.
  125. ^ James 2000, p. 426.
  126. ^ Luckhurst 2012, pp. 13–14.
  127. ^ Frayling 1992, pp. 52–53.
  128. ^ Day 2006, pp. 153–154.
  129. ^ Nelson 2002, pp. 1483–1484.
  130. ^ Colla 2007, pp. 222–224.
  131. ^ James 2000, pp. 312, 314.
  132. ^ Tyldesley 2012, p. 85.
  133. ^ Tyldesley 2012, p. 87.
  134. ^ Reeves 1990, p. 73–74.
  135. ^ Riggs 2021, p. 97.
  136. ^ Tyldesley 2012, pp. 86–87.
  137. ^ a b Reid 2015, p. 65.
  138. ^ Riggs 2019, p. 24.
  139. ^ Thompson 2018, pp. 63–64.
  140. ^ James 2000, p. 328.
  141. ^ a b Thompson 2018, p. 65.
  142. ^ Reid 2015, p. 54.
  143. ^ Tyldesley 2012, p. 91.
  144. ^ Riggs 2021, pp. 98–99.
  145. ^ James 2000, pp. 335–336.
  146. ^ Winstone 2006, pp. 227–228.
  147. ^ Reid 2015, p. 70.
  148. ^ Winstone 2006, p. 228.
  149. ^ Thompson 2018, pp. 66–67.
  150. ^ James 2000, p. 346.
  151. ^ Riggs 2021, pp. 100–101.
  152. ^ Hoving 1978, p. 311.
  153. ^ Hoving 1978, pp. 311–312.
  154. ^ Reid 2015, pp. 70–71.
  155. ^ a b Thompson 2018, pp. 67–68.
  156. ^ Hoving 1978, p. 306.
  157. ^ Hoving 1978, p. 316.
  158. ^ Thompson 2018, pp. 68–69.
  159. ^ James 2000, pp. 353, 366.
  160. ^ Hoving 1978, pp. 308–309.
  161. ^ James 2000, pp. 363–365.
  162. ^ James 2000, pp. 382, 432.
  163. ^ James 2000, pp. 379–383.
  164. ^ a b c Tyldesley 2012, p. 93.
  165. ^ Reid 2015, p. 58.
  166. ^ a b Reid 2015, p. 63.
  167. ^ James 2000, pp. 390–391.
  168. ^ Riggs 2019, p. 12.
  169. ^ Tyldesley 2012, p. 94.
  170. ^ Reeves 1990, p. 110–112.
  171. ^ a b Marchant 2013, p. 62.
  172. ^ Carter 2001, p. 101.
  173. ^ Marchant 2013, p. 69.
  174. ^ Carter 2001, pp. 86–87.
  175. ^ Marchant 2013, pp. 64, 69–72.
  176. ^ Carter 2001, pp. 86–88.
  177. ^ Marchant 2013, p. 73.
  178. ^ James 2000, pp. 412–413.
  179. ^ James 2000, p. 412.
  180. ^ Marchant 2013, pp. 74–77.
  181. ^ James 2000, pp. 415, 421.
  182. ^ a b Tyldesley 2012, p. 99.
  183. ^ James 2000, pp. 425–426, 432–434.
  184. ^ Riggs 2021, p. 108.
  185. ^ Tyldesley 2012, p. 100.
  186. ^ Thompson 2018, p. 54.
  187. ^ Carter 2000, pp. 151–152.
  188. ^ Thompson 2018, p. 71.
  189. ^ Marchant 2013, pp. 74, 97.
  190. ^ Marchant 2013, pp. 97–98.
  191. ^ Riggs 2019, pp. 80–81.
  192. ^ Thompson 2018, pp. 52, 70.
  193. ^ Brier 2022, pp. 254–255.
  194. ^ Riggs 2021, p. 115.
  195. ^ Brier 2022, p. 255.
  196. ^ Riggs 2021, pp. 116–119.
  197. ^ Hoving 1978, pp. 350–351.
  198. ^ Riggs 2021, p. 119.
  199. ^ Thompson 2018, p. 73.
  200. ^ James 2000, p. 445.
  201. ^ Riggs 2019, p. 108.
  202. ^ James 2000, pp. 445, 468.
  203. ^ Thompson 2018, p. 75.
  204. ^ Griffith Institute.
  205. ^ Marchant 2013, pp. 79–80.
  206. ^ Tyldesley 2012, pp. 104–105.
  207. ^ Reeves 1990, pp. 167, 202.
  208. ^ Tyldesley 2012, pp. 164–165.
  209. ^ Marchant 2013, p. 72.
  210. ^ Reeves 1990, p. 153.
  211. ^ Tyldesley 2012, pp. 126–128.
  212. ^ Reeves 1990, p. 12.
  213. ^ Tyldesley 2012, p. 108.
  214. ^ Goelet 2016, pp. 451–453.
  215. ^ Reid 2015, p. 307.
  216. ^ a b Tyldesley 2016, p. 492.
  217. ^ Cross 2016, p. 520.
  218. ^ Brier 2022, pp. 193–194.
  219. ^ Thompson 2018, pp. 193–194.
  220. ^ Reid 2015, p. 109.
  221. ^ Riggs 2021, pp. 125–126.
  222. ^ Reid 2015, pp. 56–57, 118–121.
  223. ^ Riggs 2021, pp. 158–159.
  224. ^ Fritze 2016, pp. 241–242.
  225. ^ Riggs 2021, p. 201.
  226. ^ Fritze 2016, p. 242.
  227. ^ Riggs 2021, pp. 179–181, 228–229.
  228. ^ Reeves & Wilkinson 1996, p. 8.
  229. ^ Tyldesley 2012, pp. 5–6.
  230. ^ Skelly 2022.
  231. ^ Reeves 1990, p. 209.
  232. ^ Tyldesley 2012, p. 7.
  233. ^ Riggs 2021, p. 346.

Works cited[edit]

  • Breasted, Charles (2020) [1943]. Pioneer to the Past: The Story of James Henry Breasted, Archaeologist. The Oriental Institute of the University of Chicago. ISBN 978-1-61491-053-4.
  • Brier, Bob (2022). Tutankhamun and the Tomb that Changed the World. Oxford University Press. ISBN 978-0-19-763505-6.
  • Carter, Howard; Mace, A. C. (2003) [1923]. The Tomb of Tut.ankh.Amen, Volume I: Search, Discovery and Clearance of the Antechamber. Duckworth. ISBN 978-0-7156-3172-0.
  • Carter, Howard (2001) [1927]. The Tomb of Tut.ankh.Amen, Volume II: The Burial Chamber. Duckworth. ISBN 978-0-7156-3075-4.
  • Carter, Howard (2000) [1933]. The Tomb of Tut.ankh.Amen, Volume III: The Annexe and Treasury. Duckworth. ISBN 978-0-7156-2964-2.
  • Colla, Elliott (2007). Conflicted Antiquities: Egyptology, Egyptomania, Egyptian Modernity. Duke University Press. ISBN 978-0-8223-3992-2.
  • Coniam, Matthew (2017). Egyptomania Goes to the Movies: From Archaeology to Popular Craze to Hollywood Fantasy. McFarland & Company. ISBN 978-1-4766-6828-4.
  • Cross, Stephen W. (2016). «The Search for Other Tombs». In Wilkinson, Richard H.; Weeks, Kent R. (eds.). The Oxford Handbook of the Valley of the Kings. Oxford University Press. pp. 517–527. ISBN 978-0-19-993163-7.
  • Day, Jasmine (2006). The Mummy’s Curse: Mummymania in the English-Speaking World. Routledge. ISBN 978-0-203-46286-7.
  • Dorn, Andreas (2016). «The Hydrology of the Valley of the Kings». In Wilkinson, Richard H.; Weeks, Kent R. (eds.). The Oxford Handbook of the Valley of the Kings. Oxford University Press. pp. 30–38. ISBN 978-0-19-993163-7.
  • Frayling, Christopher (1992). The Face of Tutankhamun. Faber and Faber. ISBN 978-0-571-16845-3.
  • Fritze, Ronald H. (2016). Egyptomania: A History of Fascination, Obsession and Fantasy. Reaktion Books. ISBN 978-1-78023-639-1.
  • Goelet, Ogden (2016). «Tomb Robberies in the Valley of the Kings». In Wilkinson, Richard H.; Weeks, Kent R. (eds.). The Oxford Handbook of the Valley of the Kings. Oxford University Press. pp. 448–466. ISBN 978-0-19-993163-7.
  • Haikal, Fayza (2003). «Egypt’s Past Regenerated by Its Own People». In MacDonald, Sally; Rice, Michael (eds.). Consuming Ancient Egypt. UCL Press. pp. 123–138. ISBN 978-1-84472-003-3.
  • Hoving, Thomas (1978). Tutankhamun: The Untold Story. Simon & Schuster. ISBN 978-0-671-24370-8.
  • James, T. G. H. (2000). Howard Carter: The Path to Tutankhamun, Second Edition. I. B. Tauris. ISBN 978-1-86064-615-7.
  • Luckhurst, Roger (2012). The Mummy’s Curse: The True History of a Dark Fantasy. Oxford University Press. ISBN 978-0-19-969871-4.
  • Marchant, Jo (2013). The Shadow King: The Bizarre Afterlife of King Tut’s Mummy. Da Capo Press. ISBN 978-0-306-82133-2.
  • Nelson, Mark R. (2002). «The Mummy’s Curse: Historical Cohort Study». The British Medical Journal. 325 (7378): 1482–1484. doi:10.1136/bmj.325.7378.1482. PMC 139048. PMID 12493675.
  • Price, Campbell (2016). «Other Tomb Goods». In Wilkinson, Richard H.; Weeks, Kent R. (eds.). The Oxford Handbook of the Valley of the Kings. Oxford University Press. pp. 274–289. ISBN 978-0-19-993163-7.
  • Reeves, Nicholas (1990). The Complete Tutankhamun. Thames and Hudson. ISBN 978-0-500-05058-3.
  • Reeves, Nicholas; Wilkinson, Richard H. (1996). The Complete Valley of the Kings. Thames and Hudson. ISBN 978-0-500-05080-4.
  • Reid, Donald Malcolm (2015). Contesting Antiquity in Egypt: Archaeologies, Museums & the Struggle for Identities from World War I to Nasser. The American University in Cairo Press. ISBN 978-977-416-938-0.
  • Riggs, Christina (2019). Photographing Tutankhamun: Archaeology, Ancient Egypt, and the Archive. Bloomsbury. ISBN 978-1-350-03851-6.
  • Riggs, Christina (2021). Treasured: How Tutankhamun Shaped a Century. PublicAffairs. ISBN 978-1-5417-0121-2.
  • Ritner, Robert K. (1997). «The Cult of the Dead». In Silverman, David P. (ed.). Ancient Egypt. Oxford University Press. pp. 132–147. ISBN 978-0-19-521952-4.
  • Skelly, Susan (2022). «Why Tutankhamun’s tomb remains one of the greatest archaeological discoveries ever made». phys.org. Retrieved 1 February 2023.
  • Thompson, Jason (2015). Wonderful Things: A History of Egyptology, 2. The Golden Age: 1881–1914. American University in Cairo Press. ISBN 978-977-416-692-1.
  • Thompson, Jason (2018). Wonderful Things: A History of Egyptology, 3. From 1914 to the Twenty-First Century. American University in Cairo Press. ISBN 978-977-416-760-7.
  • «Tutankhamun: Anatomy of an Excavation». The Griffith Institute. Griffith Institute. Retrieved 5 March 2022.
  • Tyldesley, Joyce (2012). Tutankhamen: The Search for an Egyptian King. Basic Books. ISBN 978-0-465-02020-1.
  • Tyldesley, Joyce (2016). «The History of KV Exploration Prior to the Late Twentieth Century». In Wilkinson, Richard H.; Weeks, Kent R. (eds.). The Oxford Handbook of the Valley of the Kings. Oxford University Press. pp. 481–493. ISBN 978-0-19-993163-7.
  • White, Percy (2003) [Reprint from Pearson’s Magazine, 1923]. «The Tomb of the Bird». The Tomb of Tut.ankh.Amen, Volume I: Search, Discovery and Clearance of the Antechamber. By Carter, Howard; Mace, A. C. Duckworth. pp. vii–xiv. ISBN 978-0-7156-3172-0.
  • Wilkinson, Richard H.; Weeks, Kent R. (2016). «Introduction». In Wilkinson, Richard H.; Weeks, Kent R. (eds.). The Oxford Handbook of the Valley of the Kings. Oxford University Press. pp. 3–12. ISBN 978-0-19-993163-7.
  • Winstone, H. V. F. (2006). Howard Carter and the Discovery of the Tomb of Tutankhamun, Revised Edition. Barzan Publishing. ISBN 978-1-905521-04-3.

External links[edit]

  • Archived records from the tomb clearance at the website of the Griffith Institute
. От «мистических» смертей археологов до египтомании, захватившей мир

Обновлено 29 марта 2023, 12:43

<p>Захи Хавасс (на заднем плане, третий слева), глава Верховного совета древностей Египта, наблюдает за извлечением мумии царя Тутанхамона из его каменного саркофага в подземной гробнице в Долине Царей в Луксоре 4 ноября 2007 года. Это был первый раз, когда широкая общественность смогла увидеть &laquo;лицо&raquo; древнеегипетского правителя</p>

REUTERS / Ben Curtis

Захи Хавасс (на заднем плане, третий слева), глава Верховного совета древностей Египта, наблюдает за извлечением мумии царя Тутанхамона из его каменного саркофага в подземной гробнице в Долине Царей в Луксоре 4 ноября 2007 года. Это был первый раз, когда широкая общественность смогла увидеть «лицо» древнеегипетского правителя

4 ноября 1922 года археологи обнаружили ранее неизвестную гробницу Тутанхамона, после чего неделя за неделей открывали все новые двери на пути к истинной истории Древнего Египта. РБК Life рассказывает, что именно они нашли и чем это обернулось для мировой культуры и них самих.

«Проклятие фараонов»

5 апреля 1923 года мир облетела новость о внезапной смерти пятого графа Карнарвона от воспаления легких. Британский египтолог и собиратель древностей финансировал раскопки в Долине Царей (так называется ущелье на западном берегу Нила) — благодаря его помощи было открыто несколько гробниц, в том числе гробница Тутанхамона, ставшая главной мировой сенсацией в ноябре 1922 года.

Злые языки заговорили о «проклятии фараонов», которое посылается тем, кто осмелился потревожить мумии Древнего Египта. Предметом внимания и спекуляции прессы были скоропостижные смертельные исходы и других участников концессии, например археолога Артура Мейса (отравился мышьяком) и египетского принца Али Камеля Фахми Бея, который присутствовал на открытии гробницы (был застрелен женой). Впрочем, никакого проклятия не существовало — иначе зачем, рассуждает The Guardian, Тутанхамону щадить Говарда Картера, человека, который на самом деле его нашел и рассказал об этом миру? Археолог умер только спустя 17 лет от сердечной недостаточности и лимфоденомы.

Однако сама необыкновенная находка, поразившая умы всей просвещенной публики, была долго окружена мистическим ореолом. И, похоже, эта завеса тайны сохраняется до сих пор.

Что мы знаем о Тутанхамоне

Фараон Тутанхамон из XVIII династии Нового царства (правил приблизительно с 1332 по 1323 год до н. э.) в одночасье стал символом Древнего Египта — при жизни он просто не успел прославиться, потому что умер в возрасте 19 лет. По одной из версий, он был зятем фараона-еретика Эхнатона, который начал масштабные религиозные реформы и ввел культ верховного божества солнечного диска Атона. По другой — Тутанхамон приходился Эхнатону сыном (такие двойственные семейные узы не были редкостью для Древнего Египта). Свою юность он провел в поклонении Атону, а потом вернулся к старой религии — на это указывает и его имя: в Тутанхамона он превратился из Тутанхатона.

<p>После открытия гробницы саркофаг Тутанхамона стал путешествовать по миру. На фото&nbsp;&mdash; он на выставке &laquo;Тутанхамон и Золотой век фараонов&raquo; в Музее де Янга в Сан-Франциско в 2010 году. С развитием технологий обнаруживались все новые детали в биографии фараона. Так, результаты исследования и компьютерной томографии 3300-летней мумии показали, что у царя была косолапость и что он умер от малярии</p>

Justin Sullivan / Getty Images

После открытия гробницы саркофаг Тутанхамона стал путешествовать по миру. На фото — он на выставке «Тутанхамон и Золотой век фараонов» в Музее де Янга в Сан-Франциско в 2010 году. С развитием технологий обнаруживались все новые детали в биографии фараона. Так, результаты исследования и компьютерной томографии 3300-летней мумии показали, что у царя была косолапость и что он умер от малярии

Вот как написал про молодого египетского правителя первооткрыватель его гробницы Говард Картер: «При нынешнем состоянии наших знаний мы можем с уверенностью сказать только одно: единственным примечательным событием его жизни было то, что он умер и был похоронен». И благодаря невероятным усилиям и таланту ученого сегодня мы точно знаем, как это произошло.

Что нашел Говард Картер

Раскопки захоронений в Долине Царей велись еще с XVIII века. Здесь работали кладоискатели, гробокопатели, собиратели. К началу XX столетия территорию практически полностью освоили — были обнаружены захоронения Сети I и Рамсеса II, царицы Нефертари. Многие гробницы безжалостно разграбили: воры, увы, нередко опережали ученых.

Картер вместе со своим главным партнером и спонсором лордом Карнарвоном начал раскопки в Долине Царей еще в 1909-м. Он внимательно следил за результатами работы предшественников и коллег, подмечал их неточности и ошибки — целенаправленно искал гробницу Тутанхамона и твердо верил в успех. И вот 4 ноября 1922 года под грудами мусора и щебня на месте снесенных остатков жилищ времен XX династии (1189–1077 гг. до н.э.) археолог обнаружил ступени, ведущие в гробницу.

Это было только начало. Последовательно открывая запечатанные двери, пробираясь сквозь завалы, оставленные грабителями, исследователи по узким проходам проникали все глубже, пока не добрались до погребальной камеры. Ее полностью занимал огромный золоченый ковчег высотой более 5 м. Внутри него, как в сказке про зайца, утку и иглу с Кощеевой смертью, находились еще несколько вложенных друг в друга ковчегов, в последний из которых был заключен кварцитовый саркофаг, а уже в нем покоился золотой гроб Тутанхамона и мумия с кованой золотой маской на лице. Это был самый прекрасный портрет усопшего фараона — с выразительными глазами из темно-синего стекла и обсидиана, в широком ожерелье, сверкающем цветными камнями.

<p>На фото &mdash;&nbsp;Говард Картер возле золотого саркофага Тутанхамона в Египте в 1922 году. В течение десяти лет с момента открытия гробницы археолог осмыслял свою находку, в том числе в письменном виде &mdash; у него получился трехтомный отчет. После этого он ездил по миру с лекциями и даже удостоился почетной&nbsp;докторской степени&nbsp;Йельского университета, но все же умер в относительной безвестности, не получив наград на родине, в Великобритании. О его заслугах стало известно только в конце XX века, к 70-летию открытия гробницы Тутанхамона, когда Британский музей провел&nbsp;энциклопедическую выставку, а журналист-ближневосточник Гарри Уинстон посвятил Говарду Картеру книгу&nbsp;</p>

Wikipedia

На фото — Говард Картер возле золотого саркофага Тутанхамона в Египте в 1922 году. В течение десяти лет с момента открытия гробницы археолог осмыслял свою находку, в том числе в письменном виде — у него получился трехтомный отчет. После этого он ездил по миру с лекциями и даже удостоился почетной докторской степени Йельского университета, но все же умер в относительной безвестности, не получив наград на родине, в Великобритании. О его заслугах стало известно только в конце XX века, к 70-летию открытия гробницы Тутанхамона, когда Британский музей провел энциклопедическую выставку, а журналист-ближневосточник Гарри Уинстон посвятил Говарду Картеру книгу

Невозможно себе представить, насколько были взволнованы исследователи: они первыми осмелились войти в это мертвое царство, остававшееся нетронутым в течение 33 столетий. Во всех шести помещениях гробницы общей площадью чуть больше 100 кв.м. нашли более 5000 предметов. Все они должны были сопровождать фараона в загробной жизни. Это расписной ларец с поразительно тонким рисунком, огромные позолоченные колесницы с орнаментом из цветного фаянса и камня, необычные ложа с возвышением для ног с изображением голов животных, многочисленные статуэтки ушебти, призванные служить и помогать усопшему, предметы посуды, алебастровые сосуды, драгоценности.

Почему это важно

Гробница Тутанхамона — не единственное захоронение, обнаруженное археологами. Но по счастливой случайности именно его пощадило время, сохранив для нас практически в нетронутом виде. Открытие стало показательным во многих отношениях. Именно здесь, в Египте первой половины 1920-х, археология превратилась из кладоискательства в настоящую научную дисциплину. В раскопках погребальной камеры и сокровищницы принимали участие не только археологи, но также инженеры, фотографы, химики, специалисты по египетской письменности и искусству. Все находки тщательно описывались и фотографировались — в качестве фотостудии и временной реставрационной мастерской использовали соседнюю пустующую гробницу фараона Сети II.

Анализ мумии позволил уточнить возраст умершего фараона и скорректировать датировку событий. Фигурки мальчика в царском головном уборе на золотом и серебряном жезле говорили о том, что Тутанхамон взошел на трон еще юношей. Религиозные тексты на балдахинах помогли расшифровать некоторые заупокойные ритуалы того времени. Давно и, казалось, навсегда ушедшая эпоха Древнего Египта возвращалась к жизни и обретала плоть. Росписи на стенах в деталях изображали погребальные обряды. Ритуал погребения сопровождали эмблемы бога мертвых Анубиса и весла для загробного плавания фараона. В большом футляре, охранявшемся статуэтками четырех богинь, находился алебастровый ящик с канопами, похожими на маленькие золотые гробики, — в них хранились внутренности, извлеченные при бальзамировании из тела царя.

<p>Cосуд богов Нила с символами&nbsp;Древнего Египта, найденный в&nbsp;гробнице&nbsp;Тутанхамона в&nbsp;1323 году&nbsp;до н.э. Все артефакты, извлеченные из гробницы, по международному соглашению считаются собственностью египетского правительства и хранятся в Египетском музее в Каире. Единственный способ показать их за его пределами &mdash; это получить одобрение местных властей&nbsp;</p>

Wikipedia

Cосуд богов Нила с символами Древнего Египта, найденный в гробнице Тутанхамона в 1323 году до н.э. Все артефакты, извлеченные из гробницы, по международному соглашению считаются собственностью египетского правительства и хранятся в Египетском музее в Каире. Единственный способ показать их за его пределами — это получить одобрение местных властей

Исследователи сумели не только задокументировать материальные свидетельства столь отдаленного периода, но и оценить их высочайшие художественные достоинства. Один светильник был исполнен в форме раскрывшегося цветка лотоса, другой — составлен из двух чаш полупрозрачного алебастра с просвечивающими изображениями фигур царя и царицы. Алебастровый сосуд для благовонных масел венчала крышка в виде грозного льва, деревянное опахало со страусовыми перьями было отделано золоченой фольгой — каждый предмет отличали поразительная тонкость работы и безупречный вкус. Изумительный ларец украшен великолепными росписями: на боковых стенках — битвы с нубийцами и азиатами, на поперечных — Тутанхамон в образе сфинкса, на крышке — невероятно динамичные сцены охоты на львов.

Выдающимся образцом художественного ремесла является кресло фараона. Оно сделано из дерева, покрыто листовым золотом, а сиденье инкрустировано вставками из цветного фаянса, золота и алебастра. На спинке изображен сидящий Тутанхамон, а его жена (по другой версии — сестра) Анхесенамон умащает его плечо, сияющий над супругами солнечный диск Атон «протягивает» им символы жизни.

Раскопки&nbsp;погребальной шахты древнеегипетского некрополя Абусир, где была найдена усыпальница высокопоставленного чиновника Уахибра-меринейта.
<p>Трон с изображением Тутанхамона и его жены Анхесенамон под&nbsp;солнечным диском.&nbsp;Анхесенамон &mdash; дочь&nbsp;Эхнатона и Нефертити. Из-за недостатка сведений о родителях&nbsp;Тутанхамона&nbsp;сложно установить, в каком они состояли&nbsp;родстве, однако известно, что у них были две мертворожденные&nbsp;дочери &mdash; их мумии обнаружили в гробнице фараона. Гробница самой&nbsp;Анхесенамон доподлинно не определена. Ученые предполагают, что это либо KV21, либо&nbsp;KV63, расположенная рядом с местом погребения&nbsp;Тутанхамона (KV62)</p>

Kenneth Garrett / Global Look Press

Трон с изображением Тутанхамона и его жены Анхесенамон под солнечным диском. Анхесенамон — дочь Эхнатона и Нефертити. Из-за недостатка сведений о родителях Тутанхамона сложно установить, в каком они состояли родстве, однако известно, что у них были две мертворожденные дочери — их мумии обнаружили в гробнице фараона. Гробница самой Анхесенамон доподлинно не определена. Ученые предполагают, что это либо KV21, либо KV63, расположенная рядом с местом погребения Тутанхамона (KV62)

Ажиотаж вокруг находки Говарда Картера всколыхнул интерес к истории египетских фараонов, а эстетика и символизм древнего царства во многом повлияли на формирование новых течений в искусстве. В середине 1920-х на первый план вышел стиль ар-деко с его живыми яркими красками, обилием золота, абстрактной геометрией и египетскими мотивами. Ювелиры наперебой предлагали фигурки жуков скарабеев и украшения с фрагментами цветного древнеегипетского фаянса, настольные часы превратились в пирамиды и зиккураты, в моду вошли стрижки на манер египетских париков, золотые платья и броские сочетания цветов. В архитектуре и интерьерах того времени тоже правил бал бог Ра: главным залом в особняке Петра Смирнова, спроектированном русским архитектором Федором Шехтелем, становится «Египетский зал» со стилизованными колоннами и сфинксами. Мотивы лотоса прочитываются в завершении знаменитого нью-йоркского небоскреба Крайслер-билдинг, построенного в 1930 году.

<p>В 1920-30-х годах египтомания захватила искусство, дизайн интерьеров, моду, архитектуру. Например, верхние ярусы Крайслер-билдинг в Нью-Йорке &laquo;наложены&raquo; друг на друга&nbsp;словно лепестки лотоса, символизировавшего верховную власть в Древнем Египте. На самом&nbsp;же деле такая орнаментация продиктована дизайном колпаков на дисках колес, которые в то время выпускала марка Chrysler, и соотносится со стилем ар-деко. Впрочем, внутри здания <a href="https://www.design-is-fine.org/post/90890222819/elevator-door-chrysler-building-in-egyptian">есть</a> прямые отсылки к наследию Востока, например&nbsp;&laquo;раскрывающаяся&raquo; роспись на дверях лифта, сделанных из оникса, мрамора и дерева</p>

Wikipedia

В 1920-30-х годах египтомания захватила искусство, дизайн интерьеров, моду, архитектуру. Например, верхние ярусы Крайслер-билдинг в Нью-Йорке «наложены» друг на друга словно лепестки лотоса, символизировавшего верховную власть в Древнем Египте. На самом же деле такая орнаментация продиктована дизайном колпаков на дисках колес, которые в то время выпускала марка Chrysler, и соотносится со стилем ар-деко. Впрочем, внутри здания есть прямые отсылки к наследию Востока, например «раскрывающаяся» роспись на дверях лифта, сделанных из оникса, мрамора и дерева

Египтомания давно ушла в прошлое, но мы до сих пор любуемся загадочными иероглифами на папирусах, восхищаемся древними пирамидами, замираем при виде величественных сфинксов, а мумии будоражат наше любопытство. Все то, что фараон Тутанхамон унес с собой в загробное царство 33 века назад, благодаря Говарду Картеру вернулось из небытия и предстало во всем своем пышном великолепии. Его открытие оказалось настоящей машиной времени.

Как нашли Тутанхамона

19 июля 2007

В 1923 году сначала в английских, а затем в газетах многих других стран появились заголовки «Величайшее открытие в Фивах», «Несметные сокровища Египта», «Тутанхамон появляется из небытия».

«Запалом» этой сенсации стала найденная 6 ноября 1922 года в Долине царей нетронутая гробница одного из самых загадочных египетских фараонов — Тутанхамона.

Кто этот фараон, о котором заговорил весь мир? Что знали о нем до раскопок его погребения?

Известно, что Тутанхамону было всего девять лет, когда он вступил на престол, и восемнадцать, когда он скончался. От периода его правления до нас дошло немного памятников, да и то часть из них, как оказалось, были «переписаны на свое имя» последующими фараонами. Из письменных источников, дошедших до наших дней, самым значительным и наиболее интересным для историков был коронационный декрет Тутанхамона, начертанный на плите в большом храме бога Амона в Карнаке:

«Когда его величество вступил на престол, как царь, храмы всех богов и богинь от Элефантины до болот Дельты пришли в упадок, их святилища обезлюдели и превратились в развалины, заросли травой, их часовни перестали существовать и сделались местом, по которому ходят. Земля перевернулась вверх дном, и боги отвернулись от нее… Но когда мое величество поднялся на трон отца и начал править страной, Черная земля и Красная земля (то есть Египет и Ливия) находились под его наблюдением», тогда, как говорится далее, царь посоветовался со своим сердцем, повелел открыть храм Амона в Фивах, храмы всех других богов во всех городах Египта, вернуть им все владения и сокровища и назначить жрецов в каждый храм.

Этот декрет подводит итог одному чрезвычайно бурному событию в египетской истории.

…В XIII веке до нашей эры на египетский престол вступил фараон Аменхотеп IV. Еще до его царствования между жречеством Амона и фараонами отношения были весьма обостренными. Жрецы Амона проводили идею о том, что фараоны одерживают победы над врагами благодаря Амону. Это снижало значение фараона, ставило царя в зависимое от жрецов положение и в конце концов привело к открытому конфликту: Аменхотеп провозгласил единым богом Египта бога Атона в образе солнечного диска с расходящимися во все стороны лучами. Каждый луч оканчивался рукой, держащей знак «анх», то есть жизнь. Так символически изображалось, что единственный податель жизни бог Атон, а вместе с ним и царь, так как понятие «царь» и «бог» было отождествлено. Аменхотеп переменил свое имя, которое означало «Амон доволен», на Эхнатон — «Благой для Атона». Он перенес столицу из Фив во вновь выстроенный город на берегу Нила, назвав его Ахет-Атон («Небосклон Атона»). Эхнатон окружил свой двор и храм людьми из незнатных родов и повелел закрыть храмы всех остальных богов.

Старая знать и потерявшие власть жрецы низверженных божеств вынуждены были подчиниться деспоту, но не смирились и ждали удобного случая, чтобы вернуть былое могущество.

Этот случай наступил после смерти Эхнатона и очень краткого правления его преемника Сменхкара, который умер почти сразу после вступления на престол. И тогда трон занял девятилетний царь, имя которого было выдержано в традиции эхнатоновской реформы — Тутанхатон, что означало «Живая статуя Атона». Бывший царедворец Эхнатона Эйе, который стал фактическим правителем Египта при царе-мальчике, очень быстро нашел контакт ее старой знатью и жречеством, и прежняя религия вскоре была восстановлена. Об этом и говорится в декрете нового царя, который стал называться Тутанхамон — «Живая статуя Амона».

Однако, несмотря на то, что правление Тутанхамона засвидетельствовано документами, его гробница не была найдена, хотя в Долине царей (так называют место, где сосредоточены царские погребения, на западном берегу Нила, в районе Фив) проводились многочисленные раскопки.

Но английский археолог Говард Картер был уверен, что могила Тутанхамона находится там.

В 1915 году Картер получил концессию на раскопки в этой долине. В течение долгих семи лет — семи раскопочных сезонов — шла работа.

В сегодняшнем выпуске «Курьера «Вокруг света» читатель познакомится с отрывками из полевых дневников Картера о заключительном этапе раскопок. Дневники эти были опубликованы в английской печати в 1972 году. (Часть этих записей Картер использовал в своей книге «Гробница Тутанхамона», изданной вскоре после его раскопок. Русский перевод этой книги вышел в 1959 году очень небольшим тиражом, и книга давно уже стала библиографической редкостью.)

Я приехал в Луксор 28 октября 1922 года и к 1 ноября, завербовав нужных мне рабочих, был готов к началу сезона. Наши прошлые раскопки кончались у северо-восточного угла гробницы Рамзеса VI, и отсюда я стал рыть к югу — по направлению к баракам рабочих, наскоро сколоченным тремя футами выше скального основания.

Когда я на следующее утро прибыл к раскопу, меня встретила необычная тишина: работы были приостановлены, и я понял, что случилось что-то из ряда вон выходящее. Под первой же лачугой обнаружили крутой ход в скале.

Мы не могли быть первыми…

С нетерпением наблюдал я, как одна за другой появляются ступеньки ведущей вниз лестницы. Наконец, когда солнце уже садилось, на уровне 20-й ступеньки открылась верхняя часть замурованной и опечатанной двери. Я обследовал печать, но никакого имени на оттиске не обнаружил, можно было только разобрать, что это хорошо известная печать царского некрополя: шакал и девять пленников.

Днем 24 ноября вся лестница была расчищена, и мы смогли должным образом обследовать запечатанную дверь. Нижняя часть печати была гораздо четче — можно было разобрать имя «Тутанхамон». Если мы нашли — а это казалось весьма вероятным — могилу этого таинственного монарха, чье пребывание на троне совпало с одним из наиболее интересных периодов египетской истории, у нас были достаточные основания для того, чтобы поздравлять друг друга. Но…

Теперь, когда вся дверь была на виду, стало ясно, что ее уже вскрывали — в ней было два заново замурованных и опечатанных отверстия, причем та печать, которую мы увидели первой — шакал и девять пленников, — покрывала эти отверстия, а печать Тутанхамона находилась на нетронутой части двери.

Следовательно, до нас здесь побывали грабители — и не однажды. Оставалась надежда, что они не опустошили ее окончательно.

Утром 25-го мы вскрыли дверь. За ней начинался ведущий вниз проход той же ширины, что и лестница, около 7 футов в высоту, доверху забитый осколками камней.

Разбирая проход, мы находили глиняные черепки, куски штукатурки, алебастровые кувшины, целые и битые, разноцветные керамические вазы, многочисленные осколки других предметов и бурдюки — в последних, наверное, хранили воду, нужную для замуровывания дверей. Это были улики ограбления…

Волнение

26 ноября был самым чудесным днем в моей жизни, и вряд ли еще когда-нибудь доведется мне пережить такой.

Утренние работы продвигались медленно: мы боялись упустить, проглядеть хотя бы один предмет в грудах мусора. К полудню мы наткнулись на вторую запечатанную дверь — почти точную копию первой. Эта дверь была 30 футами ниже уровня входа.

Отпечатки менее четкие, чем в первом случае, но все равно можно было различить печати Тутанхамона и царского некрополя.

Дрожащими руками я проделал крошечное отверстие в верхнем левом углу. Железный зонд, который я туда просунул, ничего не встретил на своем пути — за дверью было пусто. Мы проверили, не содержит ли вырывающийся из отверстия воздух горючие гады, и я заглянул.

Сначала я ничего не увидел, так как поток воздуха заставлял пламя свечи трепетать, но когда глаза привыкли к неровному свету, детали внутреннего убранства стали постепенно выступать из мглы: странные звери, статуи — и золото. На всем лежал его отблеск. На мгновение — оно, наверное, показалось вечностью для стоявших рядом — я онемел от изумления, и когда лорд Карнавон, не в силах больше выносить неопределенности, спросил: «Вы видите что-нибудь?», я мог только сказать: «Да, прекрасные вещи».

Потом, расширив отверстие для того, чтобы мы оба могли заглянуть, мы просунули внутрь электрический фонарик.

Опечатано

Мне кажется, многие археологи могут признаться в чувстве благоговейного ужаса, почти смятения, когда они входят в помещение, закрытое и замурованное много веков тому назад. Три тысячи, может быть, четыре тысячи лет прошло с тех пор, когда нога человека в последний раз ступала по полу, на котором вы сейчас стоите, и приметы прежней жизни, окружающие вас, — миски, наполовину наполненные строительным раствором, которым замуровывали двери; отпечаток пальца на свежеокрашенной поверхности; погребальный венок — говорят, что все это могло происходить чуть ли не вчера.

Постепенно сцена прояснилась, и мы могли различить отдельные объекты. Прямо против нас стояли три огромных позолоченных ложа, их боковины были сделаны в виде животных, и головы чудовищ отбрасывали гротескно искаженные тени. Наше внимание приковали две находящиеся справа статуи — одинаковые черные фигуры фараона, стоящие друг против друга как часовые, в золотых передниках и сандалиях, с булавами и жезлами, со священной коброй на лбу.

Эти предметы мы разглядели первыми.

Между ними, вокруг них, наваленные на них в беспорядке лежали разрисованные и инкрустированные ларцы; алебастровые вазы для благовоний, покрытые ажурной резьбой; букеты цветов; кровати; кресла; груды странных белых коробок овальной формы; лампы совершенно неожиданных конструкций.

Внизу, на самом пороге комнаты лежала прекрасная лотосообразная полупрозрачная алебастровая ваза, слева — груда разобранных на части колесниц, сверкающих позолотой; из-за них выглядывала портретная статуя фараона.

Наконец до нас дошло, что во всей этой мешанине не было и намека на саркофаг или на мумию.

Постепенно мы поняли, в чем дело. Между двумя черными статуями-часовыми была еще одна запечатанная дверь. То, что мы видели, было передней комнатой, а за охраняемой дверью должна находиться другие помещения, может быть, целая анфилада, и в одном из них мы, возможно, найдем мумию фараона во всех великолепных одеяниях смерти.

Мы вошли…

Наутро мы разобрали дверь и вошли в гробницу.

Надо было составить точное описание и сфотографировать все содержимое передней в нетронутом виде; к тому же, прежде чем вскрывать следующую дверь, необходимо было все разобрать.

Впечатление поистине поразительное. Здесь, тесно прижатые друг к другу, лежали десятки предметов, любой из которых мог полностью вознаградить целый сезон раскопок. Одни были хорошо знакомы нам, другие казались новыми и необычными. Ни один из нас не мог даже предполагать, что такое множество вещей окажется в таком хорошем состоянии.

Деревянный ларец, одна из наиболее художественно ценных находок гробницы, расписанный охотничьими и батальными сценами, восхитительное маленькое кресло с подлокотниками из черного дерева, слоновой кости и золота, позолоченный трон, который я без колебания могу назвать самой прекрасной, вещью, когда-либо найденной в Египте. Маленький ковчег с шитым золотом саваном, на котором в трогательно-наивной манере изображена чета правителей.

И, самое главное, на всех более или менее крупных вещах стояло имя Тутанхамона.

Разграблено

Взволнованно переходя от одного предмета к другому, мы сделали новое открытие. За стоявшим в южном углу ложем было небольшое правильной формы отверстие в стене — еще одна замурованная дверь, еще один след ограбления.

Значит, мы действительно не были первыми. Перед нами другая комната, меньше, чем первая, но еще более t забитая вещами.

Состояние, в котором находился этот внутренний покой (названный в конце концов боковым), просто невозможно описать. В передней комнате, видимо, пытались хоть как-то навести порядок после визита грабителей, зато здесь все было перевернуто вверх дном — воры действовали торопливо, хотя и методично. На полу не осталось ни одного свободного дюйма. Здесь были прекрасные вещи — расписной ларец, столь же изящный, как и тот, что мы нашли в передней; прелестные алебастровые и фаянсовые вазы; игральная доска из слоновой кости, покрытая резьбой и росписью.

Непредвиденные обстоятельства

Жизнь превратилась в ночной кошмар. Передняя комната была настолько забита вещами, что, вытаскивая одну, мы подвергали соседние риску быть поломанными. Да и кто мог сказать наверняка, что тот или иной предмет не сломается под тяжестью собственного веса. Некоторые были в прекрасном состоянии — такие же прочные, как и в день изготовления, зато другие выглядели весьма сомнительно.

Здесь, например, были вышитые бисером сандалии, в которых полностью сгнили нитки. Одна рассыпалась, едва я к ней прикоснулся, и в руках осталась только горсть ничего не значащих бусинок. В этом случае требовалось особое обхождение — спиртовка, немного парафина, час или два на то, чтобы парафин застыл — и со второй сандалией можно было обращаться довольно свободно.

Помещение очень пострадало от просачивающейся сквозь известняковые стены влаги — она не только покрыла все желтоватым налетом, но и превратила все кожаные предметы в густую черную массу.

Приходилось работать медленно, мучительно медленно, и все это очень нервировало, так как каждый понимал, какую ответственность он несет.

Любой мало-мальски сознательный археолог чувствует эту ответственность. Вещи, которые он находит, не являются его собственностью, и он не может распоряжаться ими по своему усмотрению. Они — прямое наследие прошлого настоящему, а археолог — лишь облеченный определенными привилегиями посредник, сквозь руки которого это наследство проходит; и если он по неосторожности, небрежности или невежеству утратит часть информации, которую это наследие несет, он виновен в совершении величайшего археологического преступления.

Разрушить свидетельства прошлого очень легко, но эти разрушения необратимы.

Семь недель понадобилось на то, чтобы разобрать переднюю комнату, и, слава богу, мы ничего не повредили.

А за это время информация об открытии распространилась со скоростью лесного пожара, и за границей появились самые фантастические сообщения о нем; но одна версия получила наибольшее признание среди местных жителей — будто три аэроплана приземлились в долине и, нагруженные сокровищами, отбыли в неизвестном направлении.

За дверью

К середине февраля 1923 года наша работа над передней комнатой была завершена. Каждый дюйм пола тщательно обследован, и почва просеяна — ни одна бусинка, ни один кусочек мозаики не должен был пропасть, и теперь здесь голо и пустынно. Наконец-то мы готовы к проникновению в тайну опечатанной двери.

Между нами и тем, что находилось за этой дверью, лежали столетия, и руки мои дрожали, когда я наносил первый осторожный удар по штукатурке. Искушение заглянуть внутрь было настолько велико, что как только я проделал небольшое отверстие, я не смог удержаться и посветил туда электрическим фонариком.

Перед нами открылось удивительное зрелище — на расстоянии ярда от двери была стена, закрывающая вход в помещение. По виду, она была сделана из чистого золота.

Когда убрали последние камни, все стало на свои места. Мы стояли на пороге погребальной камеры фараона, и стена, которая преграждала наш путь, оказалась стенкой огромного позолоченного футляра, в котором находился саркофаг. Настолько огромным было это сооружение (как мы потом установили — 17 футов на 11 и 9 футов в высоту), что оно занимало почти всю площадь камеры и немного не доходило до потолка. Сверху донизу футляр был покрыт золотом, а по бокам находились панели из блестящего синего фаянса с мозаичными изображениями различных символов — они должны были обеспечивать крепость и сохранность футляра.

Закрыто на засов

Стены погребальной камеры — в отличие от передней — были покрыты различными рисунками и надписями, выполненными ярчайшими красками, но несколько торопливо и небрежно.

Побывали ли воры и здесь и не повредили ли они мумию фараона? На восточной стороне футляра были большие створчатые двери, закрытые на задвижку, но печати на них не стояло, и это, казалось, могло служить ответом на наш вопрос.

Мы отодвинули задвижки из черного дерева, и двери растворились так легко, как будто ими пользовались только вчера. За ними — второй футляр, точная копия первой, только без мозаичных панелей. В ней были такие же закрытые на задвижку двери, но на них стояла нетронутая печать — имя Тутанхамона и шакал, лежащий над девятью врагами Египта. Над футляром нависал льняной покров производивший тягостное впечатление. Его поддерживали изящные деревянные карнизы, и он был весь расшит блестками, но от времени стал бурым и во многих местах прорвался под тяжестью прикрепленных к нему позолоченных бронзовых маргариток.

Только глядя на этот покров, мы осознали, что находимся рядом с мумией фараона. Нетронутая печать на двери второго футляра говорила, что грабители не проникли туда и не повредили мумию.

Значит, мы будем первыми, кто ступил в усыпальницу юного фараона с тех пор, как 3300 лет назад он нашел здесь вечный покой.

Мы наконец обрели то, о чем и мечтать не могли, — абсолютное проникновение в погребальные обряды, которым следовали во времена фараонов.

А в дальнем конце погребальной камеры нас ждал следующий сюрприз — низенькая дверь вела в еще одно помещение — меньшее, чем предыдущие, и не такое высокое. Достаточно было беглого взгляда, чтобы понять — здесь, в этой маленькой комнатке, находились самые ценные сокровища гробницы.

Напротив двери, у стены, стоял самый прекрасный надгробный памятник, который я когда-либо видел, — настолько прекрасный, что у меня захватило дух от удивления и восхищения. Большой позолоченный балдахин почти достигал потолка, который был тоже полностью покрыт золотом. Перед балдахином стояли статуи четырех богинь смерти с протянутыми в предостерегающем жесте руками — позы их были так естественны, а на лицах была написана такая боль и сострадание, что казалось кощунством на них смотреть.

Несомненно, под балдахином были сосуды, в которых содержались внутренности умершего фараона.

В комнате была еще масса замечательных вещей — фигура бога-шакала Анубиса, а за ним — голова коровы на подставке — символы загробного мира. У южной стены комнаты лежало бесчисленное множество черных ковчегов со створчатыми закрытыми и запечатанными дверцами. Только один был открыт — в нем находилась статуэтка Тутанхамона, стоящего на черном леопарде.

В центре комнаты, слева от Анубиса и коровы, стоял ряд великолепных ларцов. Открыв один из них, мы увидели опахало из страусовых перьев с ручкой из слоновой кости — веер прекрасно сохранился. Здесь были и полностью оснащенные модели парусных лодок, а у северной стены стояла еще одна колесница.

Сколько времени занял наш поверхностный осмотр гробницы, я не знаю… Но каждый из нас, переступая порог погребальной камеры, протестующе взмахивал руками — невозможно было поверить, что все увиденное существует на самом деле.

Открываем саркофаг

В течение всего второго сезона мы разбирали стену, отделяющую погребальную камеру от передней комнаты, и демонтировали позолоченные погребальные футляры. Их оказалось четыре — один в другом.

В промежутках между футлярами мы нашли пару великолепных вееров, многочисленные луки, стрелы и парадные булавы, но, пожалуй, лучше всего были серебряные и золотые жезлы, увенчанные крошечными фигурками юного монарха, — видно было, что они сделаны рукой большого мастера.

Эта кропотливая работа заняла восемьдесят четыре дня.

После того как мы сколотили подмостки и установили подъемное устройство, места в камере осталось совсем немного. Мы сталкивались лбами, прищемляли пальцы, пробираться можно было только ползком.

Но мы были более чем вознаграждены за все эти неудобства. Разобрав последний футляр, мы увидели крышку огромного — 9 футов в длину — саркофага из желтого кварцита. Крышка была цела и лежала на том же месте, где ее оставили много веков назад.

Мы увидели это надгробие — истинный шедевр среди всех ему подобных. Для нас наступил момент наивысшего волнения: как же выглядит фараон?

Установили подъемник. Я отдал приказ. Среди напряженного молчания огромная плита весом более тонны с четвертью поднялась со своего места. Свет проник в саркофаг. Крышка повисла в воздухе, один за другим мы отвернули льняные покровы, и когда сняли последний, раздался изумленный вздох — всю внутренность саркофага занимал золотой рельефный портрет молодого фараона.

Портрет оказался крышкой замечательного гроба, повторявшего очертания человеческой фигуры. Он был 7 футов в длину, и внутри него, безусловно, находилось еще несколько гробов, скрывавших останки фараона.

Весь гроб был покрыт блестящей позолотой, а лицо и руки — позолотой тусклой, с примесью. Это прекрасно передавало всю безысходность смерти. На лбу фараона-мальчика лежали две эмблемы — Кобра и Ястреб — символы Верхнего и Нижнего Египта; но наиболее трогательной в своей человеческой простоте была обвивающая символы гирлянда цветов, — как нам хотелось думать, это был последний привет от девочки-вдовы юного правителя «Двух царств».

Среди царского великолепия, среди блеска золота ничего не было прекраснее этих нескольких засохших цветов, все еще сохраняющих свои краски и оттенки.

Мумия фараона

Из передней вынесли всю ее замечательную обстановку, из погребальной камеры убрали золотые футляры, и в ней остался только открытый саркофаг с несколькими гробами, все еще хранящими свою тайну. Задача, которая теперь стояла перед нами, — открыть крышку внешнего гроба, не вынимая его из саркофага.

Крышка отошла довольно легко, и под ней был второй гроб, тоже повторяющий очертания тела. Он был покрыт тонким льняным покрывалом, сильно потемневшим и обветшавшим. На покрывале лежали гирлянды оливковых и ивовых листьев, лепестки голубого лотоса и васильков. Нам предстояло решить, как лучше распорядиться вторым гробом. Трудности возникли, во-первых, из-за глубины самого саркофага, а во-вторых, из-за плохого состояния внешней оболочки и второго гроба, так что вынимать их можно было только вместе.

Несмотря на огромный вес — тонна с четвертью, они были успешно подняты чуть выше уровня крышки саркофага, и здесь под них подвели деревянные бруски.

…А внутри находился третий гроб, главные детали которого были спрятаны под тесно прилегающим красноватым покрывалом. Открыта только отполированная золотая маска, вокруг шеи и на груди лежал замысловатый воротничок из бус и цветов, а под головной убор было вложено льняное полотенце.

Я убрал цветочный воротничок и льняные покрывала. Поразительный факт! Весь гроб, 6 футов 1 ? дюйма в длину, был отлит из чистого золота. Загадка огромного веса, над которой мы до сих пор ломали голову, разрешилась. Третий гроб с трудом могли поднять восемь сильных мужчин.

Только когда мы перенесли его, в оболочке второго, в переднюю, где было просторнее, мы поняли, наконец, всю значительность происходящего: гроб был искусно отлит из чистого золота толщиной от 2,5 до 3,5 миллиметров.

Какое огромное богатство было захоронено вместе с этими древними фараонами!

Детали орнамента скрыты под черным блестящим слоем — остатками жидких мазей, которыми, без сомнения, обильно поливали гроб. В результате он прочно приклеился к стенкам второго гроба, и мы решили поднять крышку и обследовать содержимое, прежде чем будут приняты какие-либо решительные меры. К счастью, соединительная линия между крышкой и гробом была видна, и мы с трудом приподняли ее за золотые ручки.

…Перед нами, занимая все внутреннее пространство золотого гроба, лежало то, что осталось от юного фараона, — аккуратно и тщательно сделанная мумия, покрытая мазями, окаменевшая и потемневшая от времени. В целом мрачному и тяжелому впечатлению противоречила прекрасная золотая маска, покрывающая лицо и грудь фараона.

Мумия символизировала бога Озириса. Чеканная золотая маска, уникальный образец древнего портретного искусства, выражала печаль и спокойствие, заставлявшие задуматься о юности, так преждевременно отданной смерти.

Г. Картер

Перевела с английского Н. Рудницкая

Каково же значение открытия гробницы Тутанхамона для египтологии?

К сожалению, письменных памятников, литературных и исторических, там не оказалось. А религиозные тексты обычного содержания, связанные с заупокойным культом, ничего нового не прибавили к тому, что уже давно известно. Поэтому с исторической точки зрения значение этой находки невелико. Зато для истории искусства здесь оказалось очень много материала. Статуи фараона, золотая маска мумии и лица на трех саркофагах являются точными портретами Тутанхамона. Благодаря этому стало возможным установить принадлежность Тутанхамону нескольких статуй, «узурпированных» последующими фараонами, например, Хоремхебом, который стер имя Тутанхамона на статуе и написал свое. Очень много нового дали памятники художественного ремесла, в огромном количестве заполнявшие все помещения гробницы. Они значительно расширили знания в этой области. Кроме того, чрезвычайно важным оказался факт, что искусство времен Тутанхамона оказалось связующим звеном между искусством Амарны (так называется период правления Эхнатона по имени селения Тель-эль-Амарна — месту, где археологами была найдена столица Ахет-Атон) и последующим периодом.

Не дала гробница Тутанхамона и ответов на вопросы, связанные с загадочной судьбой самого Тутанхамона. Мы так и не знаем, чьим сыном был мальчик-фараон. Неясно даже — отчего так рано окончилась его жизнь? Почему его гробница заполнена сокровищами, отличается от обычных царских склепов и производит впечатление вырубленной в короткий срок? Не предназначалась ли усыпальница, где похоронен Эйе, первоначально для Тутанхамона? Старик Эйе, женившийся на вдове Тутанхамона, почти девочке, вступил на престол после смерти юного царя. Здесь можно предполагать многое. Возможно, Тутанхамон скончался внезапно и его гробница была еще не достроена, поэтому, пока бальзамировали его тело, срочно вырубили для него усыпальницу, не придерживаясь обычных канонов для царских склепов.

Вообще о судьбе Тутанхамона существует много гипотез, но пока ни одна из них не подтверждена достаточно обоснованными фактами.

Обследование мумии позволило точно определить возраст Тутанхамона. Он совпал с данными историческими — ему было 18—19 лет, его конечности не вполне окостенели, в местах соединения видны еще хрящи, которые исчезают к 20 годам. Кроме того, рентгеновское просвечивание мумии не дало других существенных результатов; следов болезни, от которой мог умереть юноша, не обнаружено. За ухом у мумии оказался след глубокой ранки неизвестного происхождения. Анализ крови Тутанхамона и Сменхкара, правившего до Тутанхамона, женатого на старшей царевне, показал, что у обоих одна и та же группа. При этом некоторое сходство их лиц, судя по портретной скульптуре, позволяет считать их близкими родственниками — возможно, даже братьями. Но, повторяю, кто был отцом Тутанхамона, остается неясным. Одни считают его сыном Аменхотепа III, то есть братом Эхнатона. Этой версии придерживается египтолог Ноблекур в своей книге «Жизнь и смерть одного фараона», но эта книга похожа скорее на исторический роман, чем на серьезное научное исследование.

Таинственной остается и смерть царя. Неизвестно, умер ли он своей смертью или насильственной. Можно без конца фантазировать на эту тему. Но узнаем ли мы когда-нибудь истину?

Р. Рубинштейн, кандидат исторических наук

Понравилась статья? Поделить с друзьями:
  • Не является приложением вин 32 как исправить на виндовс хр
  • Как составить тепловой баланс котельного агрегата
  • Как найти номер араба
  • Как найти журнал работы симс 3
  • Пример как составить бюджет предприятия