Как я нашел духовного отца

Приблизительное время чтения: 19 мин.

Насколько нас обязывает решение стать духовным чадом, насколько оставляет свободными? Какое отношение к духовнику — неправильное? Как быть, если руководителя в духовной жизни у вас пока нет? Можно ли иметь «духовника по переписке»? Как быть, если у мужа и жены разные духовники? Можно ли перейти от одного духовника к другому? И что это за тайна духовничества, делающая отношения отца и чада особыми?

Об этих и других нюансах темы говорим с известным московским священником, на протяжении 35 лет бывшим в послушании у архимандрита Иоанна (Крестьянкина), — настоятелем храма Софии Премудрости Божией в Средних Садовниках протоиереем Владимиром Волгиным.

Время на проверку

— Отец Владимир, с чего человеку, только что пришедшему в Церковь, начать поиск духовника?

— Прежде всего, об этом нужно молиться. Преподобный Симеон Новый Богослов советует молиться много, чтобы Господь послал духовника. Еще один совет: не спешить. Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) говорил следующее: когда молодой человек и девушка познакомились и имеют симпатию друг к другу, то до решения вопроса о браке должно пройти три года. Безусловно, между ними должны быть дружеские отношения, целомудренные, и уже к концу третьего года молодые люди должны определиться: могу ли я с этим человеком жить или нет? Вот духовничество — это тоже в каком-то смысле брак, только духовный. И поэтому не сразу нужно проситься в духовные чада к тому священнику, который тебе пришелся по вкусу и отвечает сегодня внутренним твоим запросам. Завтра это может оказаться не так!

Нужно очень внимательно присмотреться к нему, увидеть положительные стороны — а мы, священники, будучи человеками, являем и пристрастные, отрицательные свои стороны. Нужно наблюдать за тем, как священник руководит своими духовными детьми, навязывает ли тотально свою волю, настаивает ли на ней или оставляет человеку свободу. Даже Господь не ограничивает нашу свободу, Он стучится в дверь сердца, именно стучится, но не приказывает: «Откройте Мне дверь!»

— Можно с лёту довериться и духовно не­опытному человеку, «младостарцу»…

— Да. Младостарцы — это молодые, не­опытные священники, которые считают себя людьми, знающими волю Божию, всё понимающими, всё видящими. А на самом деле это не так. Да, безусловно, бывают исключительные случаи: преподобный Александр Свирский уже в 18 лет считался старцем, преподобный Амвросий Оптинский в 38 лет стал старцем. А в обычной нашей жизни люди приходят зрелыми к этой харизме, к тому послушанию, которое Господь может возложить на человека непосредственно или через духовного отца. Но если мы не видим чего, а утверждаем, что видим, и настаиваем на этом, то горе нам, священникам, духовникам!..

Поэтому, повторюсь, спешка ни к чему.

Я уже 36 лет служу в сане священника, и много людей прошло через меня и остановилось у меня как у духовника. Но раньше я преждевременно устанавливал отношения: человек просит об этом, «влюбился» как в священника с первого взгляда и думает, что все будет благополучно. Были и такие случаи, когда люди уходили от меня, наверное, разочаровываясь, наверное, потому, что я не смог достаточно глубоко ответить на их вопросы. А может быть, отвечал так, что вопрошающим было неинтересно слушать. Разные бывают причины отхода верующих мирян от своих духовников. И для того чтобы этого не было, я постепенно, с опытом, стал устанавливать какой-то период, так скажем, «воздержания» до заключения отношений. Я говорю: «Понаблюдайте за мной. Я вам не откажу ни в коем случае, буду сейчас на правах “исполняющего обязанности” духовного отца. Но не буду таковым до тех пор, пока вы не посмотрите на меня достаточно продолжительное время».

— При этом Вы исповедуете этих людей?

— Да, конечно, исповедую, беседую, отвечаю на все те вопросы, которые они ставят передо мной.

— Чем отличается духовное чадо от человека, который просто приходит на исповедь?

— А чем отличаются свои дети от чужих детей? Наверное, тем же. Твои дети тебя слушаются, по крайней мере, обязаны слушаться до какого-то возраста. Да и потом, может быть, послушание сохраняется, если это полезно будет. А чужие дети тебя не слушаются. Они к тебе могут обращаться за каким-нибудь советом, за конфеткой, условно говоря, за объяснением чего-то. Вот и исповедующийся человек, не являющийся духовным чадом, находится примерно на таком уровне отношений со священником.

Послушание и свобода

— Строго говоря, абсолютное послушание — это монашеская категория. А в какой мере послушание может соблюдать мирской человек?

— Конечно, необходимо учитывать возможности человека.

Есть определенный круг проблем — не очень разносторонний и обширный, — который люди, живущие в миру, обычно ставят перед нами, священниками. Эти вопросы по сути своей касаются кодекса нравственно-христианской жизни, и когда речь заходит о них, духовное чадо, безусловно, должно проявить послушание. Ну, например, жизнь в так называемом «гражданском браке», в отношениях, которые не зафиксированы органами государственной власти и Церковью не освящены. Это блуд. Некоторые говорят: «Да я лучше повенчаюсь, я не пойду в ЗАГС». Но эти люди не понимают того, что до революции Церковь сочетала в себе два института: ЗАГС (метрические книги) и сам институт Церкви, где совершались таинства или обряды. И, безусловно, человек, который просит у тебя духовничества, должен послушать тебя и перестать жить в таком незаконном сожительстве. Или же узаконить его. Это же просто, правда?

Есть проблемы другого уровня. К примеру, переход с одной работы на другую работу — правильно это или неправильно? Я знаю, что старцы никогда не советовали просто так переходить на другую работу, допустим, из-за более высокой заработной платы, а рекомендовали своим духовным детям оставаться на прежней работе. И, в общем, опыт показывает: это правильно чаще всего. Почему? Потому что, когда человек переходит на другую работу, он должен адаптироваться, его должны принять сотрудники, сослуживцы, а если не примут, это может закончиться увольнением. Вот тебе и повышенный уровень заработной платы!..

— Должен ли человек обсуждать с духовником любые вопросы семейной жизни? Почему не решить их самому?

— Думаю, любое обсуждение должно начаться в семье. Есть вопросы и проблемы, которые муж и жена сами могут отрегулировать. А есть такие, которые приходится выносить на благословение духовника, когда, допустим, муж не согласен с точкой зрения жены или наоборот. Причем нужно понимать: я задаю этот вопрос только в том случае, если я готов исполнить благословение духовника. Если не исполню, потому что не понравится мне ответ, то это профанация отношений. Лучше не подходить с этим вопросом к духовнику и жить по собственной воле, чем спросить и не исполнить.

Об играх в духовную жизнь

— Нет ли тут такой опасности: человек, привыкнув обо всем спрашивать духовника, потеряет способность самостоятельно принимать решения и, главное, брать на себя ответственность за них? Раз духовник благословил, он за все и отвечает…

— На моей практике я не встречал людей, которые хотели бы возложить всю свою жизнь и попечение о себе на духовного отца. Бывают некоторые отклонения, искривления, неправильности в отношениях с духовным отцом. Например, когда духовные чада спрашивают о каких-то мелочах. Условно скажем: «Благословите меня сегодня сходить в магазин, у меня в холодильнике ничего нет». Но что меня больше удивляет, это то, что иногда люди спрашивают благословения, предположим, на поездку куда-то, уже имея билет, имея путевку: «Благословите ли поехать туда-то во время Великого поста?» Я в таких случаях говорю: «Такая просьба — профанация. Я могу только помолиться о Вас в вашей поездке, раз Вы сами решили этот вопрос».

Я думаю, опасность скорее не в неумении принимать решения, а в том, что мы достаточно горды, тщеславны и привыкли решать проблемы сами по себе. И поэтому хорошо, когда люди свою голову подклоняют под благословение духовного отца.

И есть, безусловно, сложные вопросы, на которые человек не может сам ответить. А священник, по благодати Божьей, данной ему свыше, во всяком случае, способен дать очень разумный совет.

— Получается, что человек не вполне свободен как духовное чадо, у него есть некие обязанности по отношению к духовному отцу?

— Как у детей по отношению к родителям. Но эти обязанности необременительны. Сейчас ситуация такова, что многие молодые христиане, закончившие, может быть, даже не один вуз, а два или три, бывают очень самоуверенными: зачастую они считают себя компетентными не только в тех областях, в которых получили профессиональные знания, но и в духовной жизни, где якобы можно с пол-оборота разобраться. Нет, это не так. О таких людях отец Иоанн (Крестьянкин) сказал: «Нынешние чада Церкви совершенно особые… они приходят к духовной жизни, отягощенные многими годами греховной жизни, извращенными понятиями о добре и зле. А усвоенная ими правда земная восстает на оживающее в душе понятие о Правде Небесной <…> Спасительный крест <…> отвергается, как бремя неудобоносимое. И, внешне поклоняясь великому Кресту Христову и Его Страстям, <…> человек ловко и изобретательно будет сторониться своего личного спасительного креста. И тогда как часто начинается страшнейшая подмена духовной жизни — игрой в духовную жизнь».

— Где все-таки пролегает граница между старчеством и духовничеством?

— Старцы от нас, обычных духовников, отличаются вовсе не прозорливостью. Прозорливость, безусловно, сопутствует старчеству. Но старчество — больше, чем прозорливость! Ведь среди людей, которые служат не Богу, а темным силам, есть ясновидящие, которые тоже могут предсказывать судьбу человека.

Главное в старцах — другое: они — носители Божественной любви. Не человеческой, которая пристрастна и бывает часто лжива, а Божественной. И когда ты ощущаешь эту любовь, ты понимаешь, что она — истинна и никакая другая любовь не может заменить ее. Так как на моем веку встретилось мне 11 старцев, мне кажется, хотя я дерзновенно сейчас говорю, что во мне есть некий «индикатор»: подлинный ли старец тот или иной человек или нет. И я могу сказать, что старец узнается по этой любви — всепокрывающей, всепрощающей, нераздражающейся. Той самой, свойства которой описаны в Первом послании к Коринфянам апостола Павла: Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает…

Мое послушание на всю жизнь

— Как Вы познакомились с Вашим духовным отцом, архимандритом Иоанном (Крестьянкиным)*, и со схиигуменом Саввой**?

— К сожалению, в свое время нам, молодежи, священники уделяли очень малое внимание, потому что в советское время им было опас­но вступать в общение с молодыми людьми. Хотя были такие московские иереи, которые с молодежью общались, но их было немного. Я, еще не будучи крещеным (принял крещение спустя полгода после этой поездки), приехал в Псково-Печерский монастырь и познакомился с отцом Саввой (Остапенко). Даже отца Иоанна (Крестьянкина) я не помню, хотя говорили, что он был и мы с ним познакомились. И уже спустя год я снова приехал в Печоры. И вот как-то отец Савва, зная, что я занимаюсь литературными трудами, предложил мне отредактировать его книгу. И вложил молитовку о духовном отце туда. Я спросил: «Вы хотите меня принять в духовные дети?» Он говорит: «Если ты хочешь, я могу принять». Я знал, что он великий, что это особенный человек… А я был очень тщеславным и, в общем-то, остаюсь до сих пор, наверное, таковым, поэтому иметь такого духовного отца для меня, безусловно, было престижно. Я еще не понимал, что такое духовничество!

Так вот я попросил отца Савву быть моим духовным отцом. О чем я совсем не жалею! Благодарю Бога за то, что он какое-то время, не очень долгое, но руководил мною и обозначил такие важные, реперные точки в моем дальнейшем пути духовной жизни.

— Например? Что больше всего Вам запомнилось из его советов?

— После первой моей, генеральной, исповеди он мне сказал: «Я тебе дам послушание, которое тебе может показаться сложным, но это делание всей жизни: не осуждай людей». Я кое-как старался это исполнить, и действительно, это послушание на всю жизнь. И это есть путь к любви.

— Как Вашим духовником стал отец Иоанн (Крестьянкин)?

— Несколько раз я обращался к отцу Савве, и параллельно у меня стали нарождаться какие-то отношения с отцом Иоанном (Крестьянкиным). Вот я исповедовался у отца Саввы, он мне говорил: «Благословляю», или «Не благословляю» — и не объяснял ничего. Отец Иоанн не противоречил никогда отцу Савве, их точки зрения, безусловно, совпадали, но отец Иоанн как бы «разжевывал» мне все: почему именно так, почему не по-другому. И мне это оказалось гораздо ближе, чем просто: «благословляю», «не благословляю». Так что постепенно я «перебазировался» к отцу Иоанну, который меня принял в духовные дети.

В отсутствие старцев

— Какова сегодня ситуация с духовничеством?

— Сложная. Думаю, не у всех священников, к сожалению, есть дарование духовничества.

— А что такое дарование духовничества, в чем оно заключается?

— Я бы так сказал: это разумность требований, которые предъявляет духовник к духовному чаду. Ни в коем случае не ставя себя в пример, я могу сказать из своего опыта, что всегда руководствовался возможностями, силой души человека. И если чувствовал, что я могу передавить и сломать, я останавливался. Если же я чувствовал, что еще есть запас каких-то сил духовных, то я еще более углублялся в душу и давал какие-то советы, которые порой, может быть, было нелегко исполнить, но духовные дети, как правило, стремились их придерживаться.

— Что же случилось сейчас — почему с духовничеством в наше время сложности?

— Главное, что происходит, — это исчезновение старцев.

В свое время мне отец Иоанн (Кресть­ян^­кин) говорил: «Мы знали таких старцев, подобных по духу древним старцам. А вы знаете нас. А потом придут другие, которые не будут отличаться какими-то особыми дарованиями и силой духовной». Вот, наверное, это время и пришло, мы его сейчас переживаем — время, как это сейчас принято называть, апостасии, т. е. отступления от веры. Только по благодати Божией наша Россия и русский народ возрождаются, становятся верующими. И как раз для современного поколения святитель Игнатий Брянчанинов, размышляя о старчестве и об исчезновении его в будущем, говорил: не надо печалиться в связи с исчезновением мудрых духовных руководителей, нужно ориентироваться на духовные книги, на отцов Церкви.

И Вы знаете, вот удивительно, ведь я стал верующим человеком, принял крещение, когда мне было 20 лет, в 1969 году. Прошло 20 с небольшим лет, когда вдруг в России произошли изменения — вышел закон о свободе вероисповедания и свободе совести человека. И вот примерно с этого времени, а лучше сказать, с конца перестройки горбачевской, в 1989 году, стали издаваться православные книги: святые отцы, жития. А сейчас — море этих книг и огромное количество издательств! И мы имеем возможность знакомиться с трудами святителя Игнатия Брянчанинова, святителя Феофана Затворника, многих оптинских старцев, глинских старцев, современных старцев, как отец Иоанн (Крестьянкин), и других, кто после себя оставил труды. И они, в общем-то, для нас ответили на все вопросы, которые сейчас встают перед современным человечеством. Так, например, у отца Иоанна (Крестьянкина) есть «Духовная аптечка», составленная как советы по разным проблемам духовной жизни. Сейчас труды святых отцов систематизируются по темам, предположим: о смирении, о молитве, о гордости и так далее. Мы вполне можем искать духовного руководства и в них.

Причем я своим духовным детям не советую сейчас углубляться в аскетические труды таких подвижников, как, допустим, Исаак Сирин, потому что древние отцы, пустынножители ориентировались на монашество, на людей, живущих глубоко аскетической жизнью. Мы такой жизнью не живем. И если мы попытаемся исполнять их советы, с одной стороны, это, безусловно, может быть благом для нас, а с другой стороны, мы можем оказаться в капкане непонимания и несоответствия такого опыта и современной жизни. От этого возможны душевные помрачения, вплоть до психических заболеваний. Поэтому я ориентирую тех, кто обращается ко мне, на современных старцев и отечественных подвижников благочестия, уже почивших, но оставивших нам свои драгоценные труды, ориентированные на современное общество.

— Что это за книги — Вы можете перечислить еще несколько?

— Отец Николай Голубцов, святой праведный отец Алексей Мечёв, конечно, глинские и оптинские старцы, святой праведный отец Иоанн Кронштадтский, Феофан Затворник, Игнатий Брянчанинов. Их море, всех не перечитаешь! И сейчас люди очень занятые — на одну только дорогу на работу или на службу тратишь много времени. Всего не перечитаешь, но достаточно будет и этого для руководства в духовной жизни.

Духовник по переписке

— Может ли современный человек иметь духовника на расстоянии? Созваниваться, переписываться по Интернету, лично редко встречаясь или не встречаясь вообще?

— Конечно, могут быть такие отношения, и они очень распространены. Я слышал, что такие известные духовники, как протоиерей Владимир Воробьев, протоиерей Димитрий Смирнов имели с неким старцем переписку — брали у него советы письменно и получали ответы письменно.

И, кажется, никто из них ни разу не увидел этого старца. Такое возможно. Нам посчастливилось выбираться в Псково-Печерский монастырь, когда мы хотели, сначала мы приходили к старцам с «простынями» вопросов, потом вопросов становилось все меньше и меньше. А некоторые уже не приезжали, а письменно вопрошали старцев и получали ответы. И руководствовались этими ответами.

— Мы снова говорим о старцах, людях особых дарований, прозорливых, которые могли на расстоянии решать определенные вопросы. А как быть с обычными духовниками?

— Есть вопросы, на которые, я думаю, обычные духовники-священники, не осененные такой благодатью духовнической, старческой, не могут дать ответ. Вопросы сложные, которые требуют не только внимания и углуб­ления в душу человека, но еще какого-то параллельного знания, духовного познания, дающегося только свыше, только Богом.

Но, предположим, я имею духовных детей, которых давным-давно знаю, и это знание помогает мне, не будучи старцем и прозорливым человеком, решать, может быть, и гораздо более сложные проблемы. А если ты, обычный священник, не знаешь всех сложностей, нюансов жизни твоего духовного чада, как ты можешь ответить на его вопросы и затруднения?

— Со временем человек начинает меньше нуждаться в духовнике, меньше задавать вопросов, короче исповедоваться. Нормально ли это?

— Я думаю, это нормально. Конечно же, человек учится. Безусловно, любой предмет, по которому мы получаем знания, он гораздо более обширен, чем, допустим, институтская программа. Но тем не менее в институте дают системные знания об этом предмете, достаточно цельные. Основа в тебе заложена, и, опираясь на нее, ты можешь развиваться и дальше. Если у человека пытливый ум, и он продолжает стремиться к познанию интересующего его предмета, то все же постепенно, постепенно вопросов становится все меньше и меньше. Так же и в духовной жизни! Когда мы в последнее время приезжали к отцу Иоанну (Крестьянкину), я выцеживал из себя, как из комара, 2-3 вопроса. Мне нечего было задавать, не было проблем!

И я понимаю, что почти на все вопросы отец Иоанн ответил нам за достаточно продолжительные наши духовные отношения, которые насчитывают три с половиной десятилетия.

— Как Вы относитесь к смене духовника?

— Вы знаете, когда я был моложе, я очень ревностно относился к этому, и достаточно сильно переживал, когда от меня отходили духовные дети. Но, если они отходили, допустим, к отцу Иоанну (Крестьянкину) или к таким столпам Церкви, радость от этого превозмогала ту боль, которая во мне была. А сейчас я свободно отношусь.

Руководствуясь поговоркой: рыба ищет, где глубже, а человек — где лучше. Человек свободен! И замыкаться на мне, человеке, который не является святым и знает, может, несовершенно, но цену своей духовной жизни… Я бы не хотел этого, не хотел бы говорить о себе: «Вот я — источник знаний». Ничего подобного. Есть люди гораздо мудрее меня. И если мои духовные чада попадают к таким людям, я сейчас уже этому радуюсь и не испытываю боли.

Неправильные отношения

— Какие отношения с духовником могут быть неправильными? Как понять, что они неверно складываются?

— Допустим, если человек видит в священнике — я говорю о личностном опыте — старца и обращается к нему как к старцу, это ложное отношение. Я не старец. Неверно, когда человек возвышает обычного духовника и ставит его на пьедестал святости. Мы, люди, я человек, грешный человек, и хотел бы избавиться, как и мои духовные дети, от страстей. Иногда это получается, иногда не получается, но все время молюсь Богу, чтобы Он меня освободил от страстей.

Очень неправильно собирать сведения о духовном отце как о чудотворце: вот здесь он проявил прозорливость, а здесь по его молитвам кто-то выздоровел. Чаще всего это в себе заключает достаточно большой элемент фантазии, и человека, духовника, начинают обожествлять. И потом, когда мы вдруг проявляем слабость, наше падение бывает велико в глазах таких людей. И погибает наша память с шумом, как сказано в Евангелии.

— Обязательно ли семье иметь общего духовника, и что делать, если у невесты один, а у жениха другой, как им поступать?

— Я придерживаюсь такого взгляда, хотя никогда не настаиваю на нем, что правильней иметь одного духовника. Представим такую картину: в Москве сейчас множество замечательных духовников; они замечательные еще и тем, что имеют опыт общения со старцами, которые передали им какой-то свой опыт — и его не почерпнешь ни в каких книжках!

Но тем не менее в силу разности характеров, личностных подходов они смотрят иногда по-разному на ту или иную проблему и на средства исцеления от той или иной душевной болезни. И это может оказаться камнем преткновения! Предположим, ваш духовник говорит одно в связи с определенной проблемой семейной жизни, а духовник вашего мужа говорит мужу другое в связи с этой же проблемой. И вы оказываетесь перед выбором: что же делать? И теряетесь, потому что вы любите своего духовника и почитаете его за «последнюю инстанцию», а супруг верит своему духовнику. И вот уже конфликт.

— Что же делать?

— Я бы таким семьям посоветовал следующее. Если не получается выбора, то жене нужно прислушиваться к своему мужу. Потому что она — за-мужем.

Тайна духовничества

— Что для Вас самое тяжелое в духовничестве и что — самое отрадное?

— Самое тяжелое в духовничестве — это то, что моя душа не является обителью для Бога. Вот чем отличались старцы от таких духовников, как я: они зрели душу человека, по благодати Божией видели ее. И давали такие советы, которые были целительны конкретно для этого человека. Вот это то, что мне приносит боль, но ни в коем случае не разочарование, а боль, потому что в духовничестве я вижу для своей души огромные возможности и именно духовничество мне приносит огромнейшее удовлетворение само по себе. Потому что порой я вижу, как советы — не мои, а «слизанные» с кого-то — приносят пользу другому человеку. Это огромная отрада! Это радость, когда советы, почерпнутые тобой у святых отцов и у старцев, оказывают целительное воздействие на души твоих духовных чад.

— В этом и заключается тайна духовничества?

— Тайна духовничества — это именно тайна. Раз мы так ее называем, значит, мы в нее не можем глубоко проникнуть своим умом. Я замечал, в особенности в первые 10-15 лет своего священнослужения, что, когда человек со мной заключал эти духовные отношения, сердце мое не то чтобы вмещало его, а становилось сродственным этому человеку. Сразу образовывалась некая нить, и за таких людей я еще более переживал, чем за тех, кто не являлся и не является моими духовными чадами. Вот смотрите, апостол Павел говорит: «Муж и жена — плоть едина, тайна сия велика есть». Я бы сказал, вот в этом заключается тайна. Но как ее объяс­нить? Не объясните.

Господь внедряет в твое сердце, в твою душу какую-то особенную любовь к этому человеку и особенное попечение о нем. Большее, чем о других. И, конечно, я глубоко убежден, открывает гораздо больше о духовных детях, чем о других людях.

— Отец Владимир, давайте подытожим нашу беседу. Человек, придя в Церковь, должен стремиться к такому духовному руководству, которое предполагает послушание, поскольку самостоятельно в духовной жизни сложно разобраться. Но, если такие отношения у него не складываются, ему этот процесс не следует форсировать и следует руководствоваться книгами святых отцов.

— Да, все верно. Ну и все-таки «временно исполняющий обязанности» духовника тоже должен быть у человека. Иногда мы можем столкнуться с чем-то, что не можем понять, и тогда у такого священника правильней было бы проконсультироваться, для того чтобы не заблудиться в дебрях.

* Архимандрит Иоанн (Крестьянкин; 1910–2006) — один из самых известных и наиболее почитаемых современных старцев, около 40 лет бывший насельником Псково-Печерского монастыря; духовник, у которого окормлялось огромное количество мирян и монахов. — Ред.

** Схиигумен Савва (Остапенко; 1898–1980) — насельник Псково-Печерского монастыря, известный духовник и автор книг о духовной жизни, почитаемый православными как старец. — Ред.

Читайте также:

Духовный отец — кто это?

Священник всегда прав?

Как выбирать духовника и приход

На заставке фрагмент фото Александра Перлина.

Как я встретил духовника

К необходимости иметь духовного наставника люди приходят по-разному. Одни, читая утреннее правило из молитвослова, обнаруживают там молитву за духовного отца и задаются вопросом «кого мне поминать?». Другие осознают необходимость иметь духовного руководителя из собственного, часто непростого опыта. Мы попросили разных людей рассказать о том, как произошла эта встреча в их жизни.

Мария, мама шестерых детей:
– Я крестилась в 18 лет. Крестил меня в храме свт. Николая в Кузнецах отец Валентин Асмус, которого я совершенно не знала. Он сказал, что надо бы причащаться не реже раза в месяц и хорошо бы, чтобы был священник, у которого я могла бы постоянно исповедоваться. Я решила, что мне нужно срочно найти духовника. Только откуда ж его взять? Еще меня мучил вопрос: как же я пойду к какому-то чужому батюшке, что-то там ему буду говорить, а еще надо будет брать благословение и руку ему целовать? Все это меня приводило в ужас. Но я начала ходить в Кузнецы почти каждый день – училась я тогда на вечернем в МГУ на психфаке. И вот месяц к концу подходит, срок причащаться, а я не только не укрепилась в вере, а еще и начали меня мучить ужасные сомнения, вплоть до таких, что Бога никакого нет и все неправильно. Буквально волоком я себя потащила в храм, исповедалась, причастилась, причем попала на исповедь к тому же отцу Валентину, но разговаривать долго не получилось. Снова идет время, и снова я мучаюсь: как мне дальше быть, кого же мне найти, чтобы он мной руководил? И вот в этих страданиях прихожу я на лекцию в университет и вижу, что одна из аудиторий битком набита и туда идет человек в рясе. Это было самое начало 90‑х годов, и люди в рясе не часто ходили по университету. Оказалось, это была лекция, которую читал отец Борис Ничипоров. Слушая ее, я нашла ответы на все свои вопросы. И я подумала: «Сейчас или никогда… Я должна себя заставить к этому чужому дяде подойти». Мне это стоило чудовищных усилий. Кажется, я в своей жизни бOльших не совершала. Я подошла и сказала, что мне необходимо с ним поговорить. Он меня выслушал, и я стала к нему ездить. Он очень мне помог. Тогда мне было плохо еще и потому, что за год до этого у меня умерла мама. Мне было необходимо рассказывать ему все, что было на душе. А о. Борис был веселый и светлый человек. Иногда он гладил меня по головке, иногда говорил, что хватит заниматься сумасшествием. Позже о. Борис мне рассказывал, что он в тот момент очень беспокоился за мое душевное здоровье. И хотя в результате эти всякие дурацкие мысли у меня совсем не ушли, но я научилась с ними жить. Я стала петь на клиросе, начала потихоньку понимать, что происходит в храме.
О. Борис считал, что женщине обязательно нужно выходить замуж, что ненормальное цепляние за духовника происходит от женского одиночества. Он мне часто говорил, что я должна думать о том, что у меня должна быть хорошая семья, дети, что я должна просить об этом Бога, и тогда Он обязательно мне пошлет какого-нибудь хорошего человека. Так и случилось.
Когда я вышла замуж, у нас началась какая-то совсем другая жизнь. Мы с мужем стали гораздо реже к нему ездить. Как-то, когда я уже была беременна вторым ребенком, после службы батюшка ко мне подходит и говорит: «Что, Машенька, ты хотела со мной поговорить?» А я понимаю, что у меня нет никаких проблем. Мне не о чем его спрашивать. И он говорит: «Это потому, что у тебя хороший муж».
Проблемы, которые нужно было обсудить со священником, у меня возникали примерно раз в год. Я понимала, что у меня нет необходимости непременно регулярно исповедоваться у о. Бориса. Он как бы отпустил меня в самостоятельное плавание. Раз в полгода мы старались приезжать к о. Борису, но почему-то оказывалось, что он отсутствует или у него нет времени с нами разговаривать. Я сначала из-за этого переживала, а потом поняла, что, наверное, так и надо: когда-то буквально спас меня от отчаяния, а сейчас нужен кому-то другому.
В основном мы ходили в храм Ильи Обыденного на Кропоткинской, куда с пеленок был носим, а потом самостоятельно ходил мой супруг. Он всегда считал, что нормально, когда человек ходит в ближайший к дому храм и исповедуется тому, кто там есть. Он считает, и я с ним согласна, что не нужно обсуждать со священником пусть даже важные жизненные вопросы, если они не связаны с духовной жизнью, с нравственным выбором.
У нас был период, когда мы перестали считать, что нам необходимо кого-то называть своим духовным отцом, но одновременно это был период мучений – в какой храм, к какому батюшке ходить? Он продолжался несколько лет. Потом кто-то из знакомых сказал, что недалеко от нашего дома есть храм Покрова Божией Матери, где настоятель – о. Валентин Асмус – тот священник, который меня крестил. Я пошла в тот храм и в результате осталась, и муж мой тоже стал туда ходить. Вместе мы сейчас ходим к о. Валентину. И по важным вопросам советуемся с ним. Но я боюсь называть о. Валентина этим высоким словом – «духовный отец». Я сейчас просто живу и радуюсь, что наша семья ходит в один храм, что мы имеем возможность исповедоваться у одного священника, который знает нашу семью и видит наших детей.

Вячеслав, фотограф:
– Я искал живого Бога. И вот, набив немало шишек на этом пути, я узнал своего Бога в Христе. Но как к Нему прийти? Я понял, что вернее всего идти, когда рядом есть кто-то, кто уже идет этим путем. И первый же мой приход в храм в поисках проводника оказался в смысле этих поисков последним. Священник выслушал историю моих странствий и сказал простые слова: «Я верю в ваше спасение». Эти слова были паролем. Как бывает, когда разведчик пробирается из вражеского тыла через стан неприятеля, попадает к своим, а они его раньше в глаза не видели. И нужно друг друга понять. Он должен сказать им какие-то слова, чтоб они поняли, что он – свой. И в моем случае это, наверное, были слова покаяния, любви, верности Христу. А в качестве ответа прозвучали вот эти духовнические слова.
Я убежден, что лучший способ найти духовника – довериться Богу. Когда для меня стало очевидным, что блуждания в духовных просторах Вселенной – это дело неблагодарное, я доверился Тому, к Кому шел, и практически тут же будущий отец отозвался. Ведь кто есть духовник? Образ Отца Небесного.

протоиерей Леонид Царевский, настоятель храма Казанской иконы Божией Матери в селе Пучково:
– Крестился я у одного замечательного священника, живущего далеко от моего дома. Первое время ездил к нему в храм. Но через несколько месяцев после крещения вдруг один человек спросил меня: «А у тебя есть духовный отец?» А к этому времени я стал бывать в других храмах, просто из интереса. Ходил на исповедь к разным священникам. Но помню, что после этого вопроса озаботился: надо бы найти духовного отца. И вдруг обнаружил, что все исповеди у разных священников были мне на пользу. Тогда стал молиться о том, чтобы Господь послал мне духовного отца. И присматривался к священникам. У некоторых исповедоваться было особенно утешительно. Одним из таких священников был протоиерей Александр Шаргунов из храма иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» на Ордынке. Его проповеди меня вдохновляли, направляли по жизни. Было несколько случаев, когда именно от него исходили наиболее важные благословения. Где-то через год после первой встречи с ним я попросился к нему в духовные чада. Он ответил: «Хорошо, будем молиться вместе». И вот уже 18 лет мы вместе, хотя последние годы видимся редко.
В моем понимании нет особых различий в определении слов «духовник» и «духовный отец». Если давать определения, они могут быть точными по смыслу слов, а в жизни получается по-другому.
Сама Церковь нам рекомендует иметь духовного отца, ведь даже в утреннем правиле есть соответствующая молитва. Но я знаю людей, которые поминают нескольких священников, тех, кто особенно повлиял на их жизнь.
Когда человек имеет такой настрой – пусть батюшка решит все мои проблемы, – у того чаще всего ничего не решается. Потому что если человек повернут на самого себя, то очень трудно решить его проблемы. Отец Александр всегда учил меня ответственности.
Очень важная тема – верность. Бывает, возникло непонимание с духовником по какому-нибудь поводу. И есть люди, которые сразу убегают, говорят: все, батюшка не понимает меня! Допустим, ты обнаружил – что-то не так, так это надо вместе выяснять. Вообще, в духовной жизни важны не чувства духовного чада или отца, а реальная добродетель – любовь, терпение, смирение, послушание. Мне известны случаи, когда духовник отпускал человека к другому священнику.
С послушанием тоже сплошные перекосы. Что значит «отречение своей воли»? Одно дело монах в монастыре, другое – мирянин. Чаще всего бывают надуманные вещи: начитаются прихожане патериков и воображают, что могут так же слушаться, как там описывается. А послушание должно быть по любви. Ведь духовник – не старец (это бывает редко), и чтобы требовать от чада абсолютного послушания, ему надо быть уверенным в том, что он точно знает волю Божию. Взаимное послушание, взаимная любовь. Воля Божия в том, чтобы мы ее искали! Иногда человек хочет узнать волю Божию по таким поводам, которые к воле Божией почти и не относятся. Есть вещи нейтральные, которые будут так или эдак решены, ничего от этого не изменится. А вот сделаешь ты добро или зло – это важно.
Сейчас очень распространено на какое-нибудь дело брать благословение. В целом, думаю, это правильно. Но благословение у священника – это некий минимум. Нужно и самому как следует помолиться, чтобы твое дело устроилось по воле Божией. А то какая-то магия получается: батюшка благословил, больше ничего не нужно.
И духовник, и его чада должны испытывать волю Божию. С Христом были 12 апостолов – ближайших учеников, 70 учеников – второй круг апостолов и еще огромное количество учеников не ближайших. Точно так же и на приходе есть люди, которые нуждаются в более тщательном попечении священника, есть некий средний вариант и есть те, которые ходят в храм, но спрашивают что-то изредка, и им этого достаточно. И все равно это отношения тоже духовнические.

Николай, староста храма:
– Специально я духовника не искал, вообще в храм ходил редко, но так получалось, что почти всегда попадал на исповедь к о. Константину Кобелеву, священнику храма свт. Николая в Бирюлеве. Потом стараниями о. Константина я стал ходить в храм чаще и захотел, чтобы именно этот священник стал моим духовником. Я не дерзал ему об этом сказать, но все же молился за него именно как за духовного отца.
Для меня было очень важно его участие в моей жизни. Я чувствовал его горение к Богу и ближнему и тянулся к нему. Он очень неравнодушный священник. Мне захотелось подражать ему в его заботе обо всех, с кем он сейчас рядом. Я рано потерял отца, и мне всегда очень хотелось, чтобы у меня был отец или старший товарищ. И в отце Константине я нашел того, кого, может даже неосознанно, искал.
Я ему целиком и полностью доверяю. Мы иногда хотим видеть священника прозорливым, чтобы он нам говорил, что нам делать, куда пойти работать. Но такое отношение к духовнику опасно для него и по отношению к нему неразумно и неуважительно. Ведь священники так же нуждаются в нашей помощи, и не только в молитвенной.

Владислав, режиссер ТВ:
– Все серьезные поступки в своей жизни я сделал с благословения духовного отца. Первый священник, с которым меня познакомили друзья, и стал моим духовным отцом. Настоящего своего отца я практически не знал. Поэтому появление человека, которому была небезразлична моя судьба, для меня было очень важно.
Многое, пожалуй, я бы так и не решился сделать, если бы не благословение. Например, так я бросил курить. Курил я с 14 лет, просил Бога избавить меня от этого, но никак не получалось. И вот батюшка мне говорит: «Начинается Великий пост, первую неделю поста не кури». Я в ответ: «Да вы что, я не могу». Тогда он говорит: «До причастия не допущу…» Я неделю не курил, еле выдержал, причастился и снова стал курить. Через какое-то время батюшка меня спрашивает: «Ну как, не куришь?» Пришлось признаться, что курю. И тогда он произнес: «Запрещаю навсегда!» – и перекрестил меня. Я пришел в ужас: да у меня теперь никакой жизни не будет!.. А после этого что-то произошло, и спустя некоторое время я вдруг обнаружил, что могу не курить, что я свободен. Это было лет 12 назад.
Похожая ситуация была и с выбором моей нынешней профессии. Могу сказать, что часто мне было неприятно и нелегко слышать то, что говорил мне батюшка, это вызывало протест. Но когда я преодолевал себя и слушался, то в результате оказывалось, что приобретал гораздо больше, чем боялся потерять. Священник, конечно, не предсказатель, но, как человек духовно более опытный, он предлагает ориентиры, сверяясь с которыми ты делаешь верный выбор.
Если бы не мой духовный отец, я бы не сдвинулся с места под тяжестью своих грехов. Его молитвами, я уверен, покрываются многие грехи, нести их бремя становится легче, и в конце концов они преодолеваются. Когда у тебя есть духовный отец, ты понимаешь, что ты не одинок.

Наталья Николаевна Соколова, матушка, 5 детей, 15 внуков, 10 правнуков:
– Как найти духовника? Духовник не гриб, чтобы его находить. Духовников Бог посылает. А народ очень хватается за внешнее. Духовник – тот, кому ты душу свою открываешь.
Один раз в жизни я общалась с отцом Митрофаном (Серебрянским). Это было в ноябре 1945 года. Мне нужно было понять, что делать: мама не хотела меня отпускать замуж в Гребнево. А у меня там все сердце мое было, вся любовь моя была – будущий мой супруг отец Владимир. А мама сказала: «Нет, дочка профессора, из Москвы, в деревню?.. Забудь про это Гребнево!..» И я поехала к отцу Митрофану. Решила, что если не в Гребнево, то я в монастырь пойду. А отец Митрофан сказал: «Чем скорее замуж, тем лучше. Не бойся, счастлива будешь». А потом предсказал, что детей у меня возьмет Господь. Но и у меня много останется. Потом много мне говорил о том, что будет: «Матушка, времена другие будут. По улицам Москвы крестные ходы пойдут, колокола зазвонят…» – «Батюшка, ну какие колокола? Колокольни все взорваны!..» Я не могла тогда никому это рассказывать, потому что боялась: расскажешь кому – скажут, что он из ума выжил. Я только Володе и папе это рассказала. И все записала тогда. А ведь так и вышло – и колокола зазвонили, и двоих детей у меня Господь взял.
Я не могу сказать, что у меня был духовный отец. Но у меня был папа, Николай Евграфович Пестов. Папа и мама были духовными детьми отца Сергия Мечева. Какие вопросы у меня духовные возникали с детства – папочка мне все всегда объяснял. Хотя, помню, были у меня такие искушения лет в 12–13, какие я и папе не могла сказать, а все ждала, когда же к нам батюшка придет, чтобы ему исповедаться.
Настоящий духовник свое чадо духовное должен выслушать, полюбить его. Если он увидит, что человек кается в грехах, ищет пути к Богу, то он тоже загорается в ответ. А когда исповедуешься – грехи любому священнику отдать можно. Как грязную рубашку в любую прачечную можно отнести.
Мои сыновья-священники мне говорили, что самое тяжелое для них – это когда их начинают спрашивать: «Батюшка, посоветуйте, выходить мне замуж за этого или нет?..» Как же можно с лета понять, что у них за ситуация. Что мы, говорят, прозорливые, что ли? А то многие хотят, чтобы батюшка все за них знал.

Комментарий священника

протоиерей Аркадий Шатов, настоятель храма св. блгв. царевича Димитрия:
— Я не понимаю, как можно спастись без духовного отца, хотя знаю, что некоторые спасаются. Замечательный старец прп. Паисий Величковский всю жизнь искал духовного руководителя и нашел, в конце концов, книги. Опыт святых отцов служил ему руководством. Но это был великий и очень трудный подвиг.
Если нет духовника, как определить, правильно я поступаю или нет? Конечно, надо читать Евангелие. Но ведь известно, что все ереси основываются на различиях в толковании Евангелия. Можно попробовать спастись, основываясь на разуме. Но разум человека искажен грехом. Я сейчас понимаю, что вчера или десять лет назад был неправ, совершая тот или иной поступок, но тогда я этого не понимал. Если бы я тогда положился на свой разум, я бы совершил страшный грех. Можно попробовать довериться чувству — но и чувства искажены грехом. Некоторые считают, что надо слушать свое сердце. Но неочищенное сердце может такое подсказать!
Именно духовник, как мне кажется, помогает учиться общению с Богом. Потому что Бог — это не свод правил, не просто правильное рассуждение или добрые чувства. Бог — это Личность, перед Которой я должен смириться, Которую я должен научиться любить. А для этого необходимо самоотречение. Именно самоотречению и можно научиться, слушаясь духовника.
Некоторые говорят, что если человек целиком доверяется своему духовнику, отвергая свою волю, то он не научится ответственности. Это совершенно неправильно. Авва Дорофей замечательно об этом пишет: мы все силы должны направлять к исполнению воли Божией и не верить своему сердцу. То есть если человека благословили на что-то доброе, а он сделал это плохо, небрежно, ответственность лежит на нем, а не на духовнике. Благословение не «работает» автоматически, благословением дается направление и выражается доверие, но человек должен приложить максимальные усилия для выполнения дела.
Когда человек слушает духовника, он совершает подвиг отсечения своей воли, а без отсечения своей воли невозможно узнать волю Божию. Единственный же способ отсечения своей воли — это послушание. Вот, например, стану я бороться с каким-либо своим пристрастием без духовника, своими силами. Но ведь тогда я сам себя оцениваю, сам себе судья. А может, я это делаю с тщеславием, или с гордостью, или хочу показать сам себе, какой я сильный? Человек сам этого не может отследить. А вот когда он делает это по послушанию, потому, что доверяет своему духовнику, то духовник видит его истинное состояние и может им руководить.
Православие передается из уст в уста. И человек, нашедший духовника, у которого тоже был духовник, а у того — свой духовник, и не формальный, а любящий свое чадо всем сердцем, в этом случае входит в живую благодатную традицию церковной жизни. До наших дней донесена эта духовная традиция: отцом Иоанном (Крестьянкиным), отцом Павлом (Троицким), отцом Всеволодом Шпиллером, который был замечательным духовником, отцом Таврионом (Батозским), отцом Павлом (Груздевым). Были и другие старцы, исповедники, есть разные духовнические школы.
Как жить, если у человека нет духовника? Я думаю, что надо его искать, надо молиться Божией Матери о духовнике. А пока нет такого духовника, какого бы ты хотел, надо выбирать лучшее из того, что есть. Ориентироваться в этом поиске надо на того, кто реально помогает твоему духовному спасению. Надо все взвесить, помолиться и выбрать того лучшего, который сейчас есть, к которому чувствуешь доверие, который помогает твоему духовному росту: ты у него исповедуешься и чувствуешь, что побеждаешь ту или иную страсть. Для меня всегда была главной борьба с гордыней и самостью. Я выбирал из тех духовников, о ком я знал, пошел к одному, он говорит — я тебя исповедовать не могу, иди к тому-то. Пошел, он говорит — я тебя исповедовать не могу, и порекомендовал еще кого-то, и так я нашел духовника. Мучительный был процесс. Но обязательно надо искать. Причем искать не старцев, есть такая ошибка у людей — сразу искать старца. Конечно, хорошо найти благодатного старца, который знает волю Божию. Это милость Божия, когда Господь такого посылает. Но специально их искать не надо. Если человек доверится Богу и будет молиться, при этом слушаться духовника, то через него Бог откроет Свою волю. Я по себе знаю совершенно четко: иногда приходят люди на исповедь, о чем-то спрашивают, я им начинаю что-то говорить, и как-то сердце открывается, просветляется разум, приходят какие-то мысли. А бывает, подходит человек и думаешь: что ему сказать? И ничего не можешь сказать. Абсолютно. Зависит это, я думаю, не от меня, а от самого исповедующегося, от его внутренней правдивости, готовности услышать и послушаться. Известно, что и у не очень совершенных священников бывают замечательные духовные чада, и они спасаются, потому что слушаются.
Если человек действительно хочет спастись, то он будет спасаться через духовника. Если у него другие цели: он хочет жениться, устроить свою жизнь или еще что-то — ну, тогда можно рассуждать, слушаться не слушаться. У аввы Дорофея был ученик Досифей; когда он смертельно заболел, авва Дорофей давал ему разные лекарства, а Досифей вспомнил, что от его болезни помогают недоваренные яйца, но он не хотел исполнения своей воли. Однако помысел этот его мучил. И он говорит авве Дорофею: авва, дай мне слово, что ты не сделаешь то, о чем я тебе скажу. Авва Дорофей согласился. Досифей сказал ему: мне бы помогли недоваренные яйца, а ты мне их не даешь, но я не хочу, чтобы ты мне их давал, я просто исповедаю тебе свой помысел. Авва Дорофей про это забыл и лечил его по-прежнему. И не вылечил, Досифей умер. Может, если бы ему давали эти недоваренные яйца, он бы еще пожил, но для него было главным войти в Царство Небесное, и он вошел туда после пяти лет жизни в монастыре при абсолютном послушании духовнику. Сейчас мало кто так может слушаться, может быть, поэтому сейчас и мало духовников.
Некоторые боятся, что духовник командовать будет, распоряжаться. Настоящие духовники — всегда кроткие и смиренные, они ищут исполнения не своей воли, а чтобы человеку понять волю Божию. Все те замечательные старцы, которых я знал, никогда не были ни деспотами, ни командирами, не принуждали кого-то исполнять свою волю. Но если человек совершал поступок, который мог привести к его духовной гибели, они говорили: ищи себе другого духовника, я не могу тебя исповедовать, потому что ты не слушаешься. Правда, это крайний случай. Бывало и так, что человек не слушался, а они все равно его терпели.
С другой стороны, нельзя искать мягкого духовника. Отец Павел (Троицкий) говорил, что мягкий духовник — горе для пасомых. Конечно, духовники очень разные, и каждый находит духовника в соответствии с тем, что в душе нужно исправить: если ногу подвернул, нужен травматолог, если сердце болит — кардиолог, так и здесь.
Интересно, но, когда девушки выходят замуж, действительно, они реже приходят на исповедь.
А раньше чаще приходили не потому, что искали духовной жизни, а потому, что были одиноки. Я не считаю нормальным, когда человек просто ходит в ближайший храм и исповедуется у того, кто там есть. Может, для совершенных людей, которые чувствуют, что у них все в порядке и им надо просто покаяться в грехах, а все решить они смогут и сами, духовник не нужен. Лично я чувствую себя крайне грешным и нуждающимся в совете. Я бы точно погиб, если бы у меня не было духовника.

журнал “Нескучный сад”

Вопрос:

Здравствуйте, я хотела бы иметь духовного отца но не знаю как это делается, как его найти, и как в дальнейшем происходят встречи, на исповеди, или иначе. Спасибо вам за вашу рубрику, и заранее за ответ.

Отвечает Архимандрит Тихон (Шевкунов):

Очень хорошо, что Вы почувствовали потребность в духовном руководителе. Это признак того, что в духовной жизни Вы самонадеянно не полагаетесь на себя и всерьез озабочены своим спасением.

Но не торопитесь окончательно назвать того или другого священника духовным отцом. Приглядитесь к разным священникам, побеседуйте с ними, исповедайтесь у них перед причастием. Пусть пройдет немало времени, прежде чем Вы подойдете к священнику и попросите его быть Вашим духовником. «Чтобы не ошибаться, не должно торопиться», — советовал преподобный  Амвросий Оптинский. А уж торопиться в деле избрания духовного руководителя совсем не следует. Вы должны быть опытом убеждены, что этому священнику Вы доверите  свою духовную жизнь и во многом дело вашего спасения.

Не выбирайте духовника по пристрастию: по его красноречию, обилию духовных чад, известности, тем более внешнему виду. Избирайте, советуют святые отцы, смиренного, молитвенного, не осуждающего никого, имеющего страх Божий. Молитесь, чтобы Господь послал Вам такого батюшку. А как и когда встречаться с ним, решите позже, это само собой происходит.

23 февраля 2006 г.

Как найти духовника

Как найти духовника?

— Как найти духовника?

— Как ищут духовного отца? Его вымаливают, у Божией Матери вымаливают! А затем, конечно, нужен и наш труд. Не следует спешить. Еще древние Отцы писали, что духовника надо испытать, и только после этого предаться в его руководство.

А как испытывать? Нельзя доходить до дерзости, но необходимо предварительное общение, когда ни духовник, ни ищущий духовного руководства ничем друг другу не обязаны. И потом, если будет Божия воля на это общение, отношения сами собой постепенно сложатся: и ученик увидит духовную пользу, и духовник не будет его отвергать. Дерево познается по плодам (Мф. 12, 33). И чадо, и наставник вместе должны искать истину, и все, что от истины удаляет, должно изгоняться.

Кроме того, нужно искать человека, родного по духу. В отеческих писаниях можно встретить выражение: «духовное направление». Один духовник может быть одного направления, другой — другого. Все мы имеем разные страсти, и даже в духовной жизни у нас разные цели и направления. Поэтому то, что один духовник считает главным, другой считает второстепенным.

Главное — найти такого духовника, который от Бога был бы нам предназначен. Как бы ни был искусен, рассудителен и праведен духовник, на его духовную деятельность прежде всего должно быть Божие благословение. Святые Отцы о некоторых отзывались так: «Свят, но не искусен», т. е. человек действительно праведен, имеет духовный опыт, рассуждение, но — настолько, чтобы знать волю Божию относительно себя. А для того, чтобы знать волю Божию относительно другого, требуется особая благодать.

— Могу ли я считать своим духовником батюшку, к которому обращаюсь за духовными советами, но он, в силу своей большой занятости, не может разрешить мои вопросы? Не значит ли это, что я еще не встретила своего духовника?

— Я считаю, что в новоначалии с духовником нужно иметь общение частое и длительное и на все вопросы нужно получать ответы именно у него. Некоторые считают, что к духовнику не надо идти с вопросом сразу, а надо подождать, пока он разрешится сам собой. Однако, когда вопросы разрешаются сами, неизвестно, правильно они разрешаются или нет. Святые Отцы говорили, что даже если мы найдем ответ на свой вопрос в книге, все равно следует пойти и переспросить у духовника, потому что одно дело — когда человек сам ответил, это решение по его воле, а другое дело — когда ему благословил духовник. Необходимо принимать решение не по своей воле, а по благословению.

Когда умер мой старец, архимандрит Серафим (Тяпочкин), и я остался без духовника, мне был только 21 год. Встал вопрос о том, к кому обращаться. Хотелось найти старца такой же духовной высоты, как отец Серафим. Я стал ходить к архимандриту Кириллу (Павлову), духовнику Троице-Сергиевой Лавры — такая возможность была. Отец Кирилл меня принимал, отвечал на мои вопросы, но мне этого было мало, потому что отца Серафима можно было созерцать, жить у него какое-то время, смотреть, как батюшка себя ведет, слушать бесконечные рассказы о нем разных людей, а с отцом Кириллом, к сожалению, подобного общения не получалось. Время тогда было советское, один лаврский духовник мне рассказывал: «Я иду по Лавре, ко мне подходят люди, берут благословение, пытаются что-то спросить, а я скорее бегу от них. Они обижаются, а не знают, что здесь четыре телекамеры стоят и весь двор просматривают, а потом у них же будут неприятности». Я постепенно понял, что не могу бывать у о. Кирилла часто, долго стоять в очереди, не могу занимать своими многочисленными мелкими вопросами батюшку, который решает мировые проблемы. И я принял такое решение: пусть мой духовник будет не настолько духовен и не настолько опытен, как отец Кирилл, но у меня будет возможность спрашивать его обо всем.

И я нашел в Лавре одного игумена, стал обращаться к нему со своими вопросами. Духовных чад у него больше не было, его духовник благословил на общение со мной, и я два раза в неделю часа по два — по три беседовал с ним и разрешал все свои недоумения. Я очень благодарен ему за этот труд. Ответами, данными им тогда, двадцать лет назад, я руководствуюсь до сих пор.

Конечно, я могу быть не прав. Ведь известно, что к Оптинским старцам их духовные чада приезжали раз в год, писали письма раз в несколько месяцев, еще реже получали ответ. Господь по-разному ведет и спасает людей. Наверное, со временем становится ясно: твой это духовник или нет. Мало прийти и сказать: «Батюшка, будьте моим духовником»,— и получить его согласие. Только духоносные старцы святой жизни могли так поступать.

na-lazarevskom.ru

---

  Предыдущий материал

Следующий материал  

Смотрите также по этой теме:

Какой должен быть духовник?
(Игумен Петр (Мещеринов))

Как правильно выбрать духовника?
(Архимандрит Амвросий (Юрасов))

«Хочу, чтобы у меня был духовный отец»
(Протоиерей Максим Козлов)

Выбор духовника происходит в течение жизни
(Священник Алексий Уминский)

К необходимости иметь духовного наставника люди приходят по-разному. Одни, читая утреннее правило из молитвослова, обнаруживают там молитву за духовного отца и задаются вопросом «кого мне поминать?». Другие осознают необходимость иметь духовного руководителя из собственного, часто непростого опыта. Мы попросили разных людей рассказать о том, как произошла эта встреча в их жизни.

Мария, мама шестерых детей:
— Я крестилась в 18 лет. Крестил меня в храме свт. Николая в Кузнецах отец Валентин Асмус, которого я совершенно не знала. Он сказал, что надо бы причащаться не реже раза в месяц и хорошо бы, чтобы был священник, у которого я могла бы постоянно исповедоваться. Я решила, что мне нужно срочно найти духовника. Только откуда ж его взять? Еще меня мучил вопрос: как же я пойду к какому-то чужому батюшке, что-то там ему буду говорить, а еще надо будет брать благословение и руку ему целовать? Все это меня приводило в ужас. Но я начала ходить в Кузнецы почти каждый день — училась я тогда на вечернем в МГУ на психфаке. И вот месяц к концу подходит, срок причащаться, а я не только не укрепилась в вере, а еще и начали меня мучить ужасные сомнения, вплоть до таких, что Бога никакого нет и все неправильно. Буквально волоком я себя потащила в храм, исповедалась, причастилась, причем попала на исповедь к тому же отцу Валентину, но разговаривать долго не получилось. Снова идет время, и снова я мучаюсь: как мне дальше быть, кого же мне найти, чтобы он мной руководил? И вот в этих страданиях прихожу я на лекцию в университет и вижу, что одна из аудиторий битком набита и туда идет человек в рясе. Это было самое начало 90-х годов, и люди в рясе не часто ходили по университету. Оказалось, это была лекция, которую читал отец Борис Ничипоров. Слушая ее, я нашла ответы на все свои вопросы. И я подумала: «Сейчас или никогда… Я должна себя заставить к этому чужому дяде подойти». Мне это стоило чудовищных усилий. Кажется, я в своей жизни бOльших не совершала. Я подошла и сказала, что мне необходимо с ним поговорить. Он меня выслушал, и я стала к нему ездить. Он очень мне помог. Тогда мне было плохо еще и потому, что за год до этого у меня умерла мама. Мне было необходимо рассказывать ему все, что было на душе. А о. Борис был веселый и светлый человек. Иногда он гладил меня по головке, иногда говорил, что хватит заниматься сумасшествием. Позже о. Борис мне рассказывал, что он в тот момент очень беспокоился за мое душевное здоровье. И хотя в результате эти всякие дурацкие мысли у меня совсем не ушли, но я научилась с ними жить. Я стала петь на клиросе, начала потихоньку понимать, что происходит в храме.
О. Борис считал, что женщине обязательно нужно выходить замуж, что ненормальное цепляние за духовника происходит от женского одиночества. Он мне часто говорил, что я должна думать о том, что у меня должна быть хорошая семья, дети, что я должна просить об этом Бога, и тогда Он обязательно мне пошлет какого-нибудь хорошего человека. Так и случилось.
Когда я вышла замуж, у нас началась какая-то совсем другая жизнь. Мы с мужем стали гораздо реже к нему ездить. Как-то, когда я уже была беременна вторым ребенком, после службы батюшка ко мне подходит и говорит: «Что, Машенька, ты хотела со мной поговорить?» А я понимаю, что у меня нет никаких проблем. Мне не о чем его спрашивать. И он говорит: «Это потому, что у тебя хороший муж».
Проблемы, которые нужно было обсудить со священником, у меня возникали примерно раз в год. Я понимала, что у меня нет необходимости непременно регулярно исповедоваться у о. Бориса. Он как бы отпустил меня в самостоятельное плавание. Раз в полгода мы старались приезжать к о. Борису, но почему-то оказывалось, что он отсутствует или у него нет времени с нами разговаривать. Я сначала из-за этого переживала, а потом поняла, что, наверное, так и надо: когда-то буквально спас меня от отчаяния, а сейчас нужен кому-то другому.
В основном мы ходили в храм Ильи Обыденного на Кропоткинской, куда с пеленок был носим, а потом самостоятельно ходил мой супруг. Он всегда считал, что нормально, когда человек ходит в ближайший к дому храм и исповедуется тому, кто там есть. Он считает, и я с ним согласна, что не нужно обсуждать со священником пусть даже важные жизненные вопросы, если они не связаны с духовной жизнью, с нравственным выбором.
У нас был период, когда мы перестали считать, что нам необходимо кого-то называть своим духовным отцом, но одновременно это был период мучений — в какой храм, к какому батюшке ходить? Он продолжался несколько лет. Потом кто-то из знакомых сказал, что недалеко от нашего дома есть храм Покрова Божией Матери, где настоятель – о. Валентин Асмус — тот священник, который меня крестил. Я пошла в тот храм и в результате осталась, и муж мой тоже стал туда ходить. Вместе мы сейчас ходим к о. Валентину. И по важным вопросам советуемся с ним. Но я боюсь называть о. Валентина этим высоким словом — «духовный отец». Я сейчас просто живу и радуюсь, что наша семья ходит в один храм, что мы имеем возможность исповедоваться у одного священника, который знает нашу семью и видит наших детей.

Вячеслав, фотограф:
— Я искал живого Бога. И вот, набив немало шишек на этом пути, я узнал своего Бога в Христе. Но как к Нему прийти? Я понял, что вернее всего идти, когда рядом есть кто-то, кто уже идет этим путем. И первый же мой приход в храм в поисках проводника оказался в смысле этих поисков последним. Священник выслушал историю моих странствий и сказал простые слова: «Я верю в ваше спасение». Эти слова были паролем. Как бывает, когда разведчик пробирается из вражеского тыла через стан неприятеля, попадает к своим, а они его раньше в глаза не видели. И нужно друг друга понять. Он должен сказать им какие-то слова, чтоб они поняли, что он — свой. И в моем случае это, наверное, были слова покаяния, любви, верности Христу. А в качестве ответа прозвучали вот эти духовнические слова.
Я убежден, что лучший способ найти духовника — довериться Богу. Когда для меня стало очевидным, что блуждания в духовных просторах Вселенной — это дело неблагодарное, я доверился Тому, к Кому шел, и практически тут же будущий отец отозвался. Ведь кто есть духовник? Образ Отца Небесного.

Протоиерей Леонид Царевский, настоятель храма Казанской иконы Божией Матери в селе Пучково:
— Крестился я у одного замечательного священника, живущего далеко от моего дома. Первое время ездил к нему в храм. Но через несколько месяцев после крещения вдруг один человек спросил меня: «А у тебя есть духовный отец?» А к этому времени я стал бывать в других храмах, просто из интереса. Ходил на исповедь к разным священникам. Но помню, что после этого вопроса озаботился: надо бы найти духовного отца. И вдруг обнаружил, что все исповеди у разных священников были мне на пользу. Тогда стал молиться о том, чтобы Господь послал мне духовного отца. И присматривался к священникам. У некоторых исповедоваться было особенно утешительно. Одним из таких священников был протоиерей Александр Шаргунов из храма иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» на Ордынке. Его проповеди меня вдохновляли, направляли по жизни. Было несколько случаев, когда именно от него исходили наиболее важные благословения. Где-то через год после первой встречи с ним я попросился к нему в духовные чада. Он ответил: «Хорошо, будем молиться вместе». И вот уже 18 лет мы вместе, хотя последние годы видимся редко.
В моем понимании нет особых различий в определении слов «духовник» и «духовный отец». Если давать определения, они могут быть точными по смыслу слов, а в жизни получается по-другому.
Сама Церковь нам рекомендует иметь духовного отца, ведь даже в утреннем правиле есть соответствующая молитва. Но я знаю людей, которые поминают нескольких священников, тех, кто особенно повлиял на их жизнь.
Когда человек имеет такой настрой — пусть батюшка решит все мои проблемы, — у того чаще всего ничего не решается. Потому что если человек повернут на самого себя, то очень трудно решить его проблемы. Отец Александр всегда учил меня ответственности.
Очень важная тема — верность. Бывает, возникло непонимание с духовником по какому-нибудь поводу. И есть люди, которые сразу убегают, говорят: все, батюшка не понимает меня! Допустим, ты обнаружил — что-то не так, так это надо вместе выяснять. Вообще, в духовной жизни важны не чувства духовного чада или отца, а реальная добродетель — любовь, терпение, смирение, послушание. Мне известны случаи, когда духовник отпускал человека к другому священнику.
С послушанием тоже сплошные перекосы. Что значит «отречение своей воли»? Одно дело монах в монастыре, другое — мирянин. Чаще всего бывают надуманные вещи: начитаются прихожане патериков и воображают, что могут так же слушаться, как там описывается. А послушание должно быть по любви. Ведь духовник — не старец (это бывает редко), и чтобы требовать от чада абсолютного послушания, ему надо быть уверенным в том, что он точно знает волю Божию. Взаимное послушание, взаимная любовь. Воля Божия в том, чтобы мы ее искали! Иногда человек хочет узнать волю Божию по таким поводам, которые к воле Божией почти и не относятся. Есть вещи нейтральные, которые будут так или эдак решены, ничего от этого не изменится. А вот сделаешь ты добро или зло — это важно.
Сейчас очень распространено на какое-нибудь дело брать благословение. В целом, думаю, это правильно. Но благословение у священника — это некий минимум. Нужно и самому как следует помолиться, чтобы твое дело устроилось по воле Божией. А то какая-то магия получается: батюшка благословил, больше ничего не нужно.
И духовник, и его чада должны испытывать волю Божию. С Христом были 12 апостолов — ближайших учеников, 70 учеников — второй круг апостолов и еще огромное количество учеников не ближайших. Точно так же и на приходе есть люди, которые нуждаются в более тщательном попечении священника, есть некий средний вариант и есть те, которые ходят в храм, но спрашивают что-то изредка, и им этого достаточно. И все равно это отношения тоже духовнические.

Николай, староста храма:
— Специально я духовника не искал, вообще в храм ходил редко, но так получалось, что почти всегда попадал на исповедь к о. Константину Кобелеву, священнику храма свт. Николая в Бирюлеве. Потом стараниями о. Константина я стал ходить в храм чаще и захотел, чтобы именно этот священник стал моим духовником. Я не дерзал ему об этом сказать, но все же молился за него именно как за духовного отца.
Для меня было очень важно его участие в моей жизни. Я чувствовал его горение к Богу и ближнему и тянулся к нему. Он очень неравнодушный священник. Мне захотелось подражать ему в его заботе обо всех, с кем он сейчас рядом. Я рано потерял отца, и мне всегда очень хотелось, чтобы у меня был отец или старший товарищ. И в отце Константине я нашел того, кого, может даже неосознанно, искал.
Я ему целиком и полностью доверяю. Мы иногда хотим видеть священника прозорливым, чтобы он нам говорил, что нам делать, куда пойти работать. Но такое отношение к духовнику опасно для него и по отношению к нему неразумно и неуважительно. Ведь священники так же нуждаются в нашей помощи, и не только в молитвенной.

Владислав, режиссер ТВ:
— Все серьезные поступки в своей жизни я сделал с благословения духовного отца. Первый священник, с которым меня познакомили друзья, и стал моим духовным отцом. Настоящего своего отца я практически не знал. Поэтому появление человека, которому была небезразлична моя судьба, для меня было очень важно.
Многое, пожалуй, я бы так и не решился сделать, если бы не благословение. Например, так я бросил курить. Курил я с 14 лет, просил Бога избавить меня от этого, но никак не получалось. И вот батюшка мне говорит: «Начинается Великий пост, первую неделю поста не кури». Я в ответ: «Да вы что, я не могу». Тогда он говорит: «До причастия не допущу…» Я неделю не курил, еле выдержал, причастился и снова стал курить. Через какое-то время батюшка меня спрашивает: «Ну как, не куришь?» Пришлось признаться, что курю. И тогда он произнес: «Запрещаю навсегда!» — и перекрестил меня. Я пришел в ужас: да у меня теперь никакой жизни не будет!.. А после этого что-то произошло, и спустя некоторое время я вдруг обнаружил, что могу не курить, что я свободен. Это было лет 12 назад.
Похожая ситуация была и с выбором моей нынешней профессии. Могу сказать, что часто мне было неприятно и нелегко слышать то, что говорил мне батюшка, это вызывало протест. Но когда я преодолевал себя и слушался, то в результате оказывалось, что приобретал гораздо больше, чем боялся потерять. Священник, конечно, не предсказатель, но, как человек духовно более опытный, он предлагает ориентиры, сверяясь с которыми ты делаешь верный выбор.
Если бы не мой духовный отец, я бы не сдвинулся с места под тяжестью своих грехов. Его молитвами, я уверен, покрываются многие грехи, нести их бремя становится легче, и в конце концов они преодолеваются. Когда у тебя есть духовный отец, ты понимаешь, что ты неодинок.

Читать комментарий священника